Умер Артур Кларк

Наука была для Кларка магией и волшебством

Имена:  Артур Кларк

Автор «Свидания с Рамой», «Городов и звезд», «Фонтанов рая», создатель (вместе с гениальным Стэнли Кубриком) «Космической Одиссеи 2001», Артур Кларк может считаться едва ли не последним представителем научной фантастики в третьем тысячелетии. Собственно, о том, что мы переживаем другое время, что для сегодняшнего дня характерна другая, далекая от самого духа научной фантастики, ментальная парадигма, довольно красноречиво свидетельствует реакция на смерть Кларка.

Разумеется, как только скорбная весть пришла со Шри-Ланки, где жил Кларк с 1956 года, на нее откликнулись и в Америке, и в Англии. Но кто в Великобритании комментирует кончину Кларка? Терри Пратчетт. Выбор понятный и даже предсказуемый: Пратчетт принадлежит к одному с Кларком поколению и тоже пишет фантастику — только вот совсем иного рода. Это же стилизованная историческая буффонада, скоморошество, типичное вольное фэнтези откровенно ернического характера, столь же далекое от фантастики научной, как Шри-Ланка от Британских островов.

Кларк — человек иной породы: той же, что Азимов или Стругацкие. Он получил математическое образование, после войны был сотрудником радарной службы, работал вместе с нобелевским лауреатом, американским физиком Луисом Альваресом. И свою версию будущего он рисовал с предельной серьезностью, свято веря в скорое освоение космоса, космический лифт и прочие чудеса. Он предсказал полет человека на Луну, придумал спутниковую связь, надеялся, что и сам успеет отправиться в космическое путешествие. Он с достойным умиления пылом завещал поместить свою ДНК на земной орбите. Вот придут космические пришельцы, найдут заветную капсулу с генетическим сгустком Кларка, возродят его — и тогда начнется новая жизнь, Кларк окажется во времени, которое сам же и предсказывал. Довольно забавная версия воскрешения. Но наука и была для Кларка магией и волшебством, что, собственно, он и сформулировал в одной из максим книги «Законы Кларка»: «всякая более или менее продвинутая технология неотличима от магии».

Основы этой магии в свое время он преподал Стэнли Кубрику. Кларк был для Кубрика человеком даже не XIX, а XVIII столетия, мыслителем, убежденным в абсолютной познаваемости мира и «раскрываемости» всех тайн. Он был полномочным представителем обезбоженного пространства, мира, опустошенного позитивным знанием, свыкшегося с непроницаемым ничто, которое, как знаменитая черная плита из «Космической Одиссеи», и есть вечность и высший разум. В этой опустошенности Кубрик видел корень главных проблем нового времени, и в первую очередь двадцатого века. И то, что «Космическая Одиссея» заняла почетное место в ряду его мистически холодных и беспросветно мрачных картин («Сияние», «С широко закрытыми глазами», «Цельнометаллический жакет»), - весьма примечательно.