Вольтеры и фельдфебели

Путинская инициатива по составлению списка ста книг, обязательных к прочтению, – пример очередной попытки бессмысленной и избыточной регламентации

Имена:  Алан Блум · Владимир Путин · Роберт Хатчинс

Тут, как известно, на днях Комитет по охране здоровья Государственной думы РФ нового созыва рекомендовал принять в первом чтении законопроект № 625497-5. По ссылке можно во всех подробностях прочесть, в чем смысл очередных нововведений в части организации детского отдыха. Например, чтобы встать где-нибудь с детьми палаточным лагерем, необходимо произвести в лесу предварительно «генеральную уборку территории, скашивание травы, уборку сухостоя и валежника, очистку от колючих кустарников и зеленых насаждений с ядовитыми плодами, акарицидную обработку территории, мероприятия по борьбе с грызунами». Примут его в таком виде или нет — неизвестно, может, что и не примут. Однако общее направление правительственной мысли эти «мероприятия по борьбе с грызунами» в лесу иллюстрируют как нельзя красочнее.

Литература тут при чем, рубрикой вы не ошиблись. Вчера, как всем уже известно, национальный лидер опубликовал статью по национальному вопросу, про которую уже много написали и успели даже выяснить, откуда она, статья, с ошибками списана. Нас, впрочем, интересует в ней ровно один абзац:

«В некоторых ведущих американских университетах в 20-е годы прошлого века сложилось движение за изучение западного культурного канона. Каждый уважающий себя студент должен был прочитать 100 книг по специально сформированному списку. В некоторых университетах США эта традиция сохранилась и сегодня. Наша нация всегда была читающей нацией. Давайте проведем опрос наших культурных авторитетов и сформируем список 100 книг, которые должен будет прочитать каждый выпускник российской школы. Не вызубрить в школе, а именно самостоятельно прочитать. И давайте сделаем выпускным экзаменом сочинение на темы прочитанного. Или по крайней мере дадим молодым людям возможность проявить свои знания и свое мировоззрение на олимпиадах и конкурсах».

Спичрайтер, а вслед за ним и Путин апеллируют, таким образом, к известной программе «Великие книги» (Great Books) — списку из ста главных текстов западной культуры, появившемуся на свет в результате развернувшейся в двадцатые-тридцатые годы дискуссии в академической среде США. Смысл формирования этого списка был в том, чтобы улучшить качество высшего образования, развернув его в сторону междисциплинарности, поскольку, по мнению инициаторов программы, тогдашние американские университеты слишком увлеклись узкоспециальными курсами.

Ни одна из учебных программ, сформированных на основании соответствующего списка (а на самом деле — списков), не была обязательной: курсы «Великих книг» обычно изучались немногими студентами, в отдельных группах, которым преподаватели университетов и колледжей — коль скоро те входили в соответствующее движение — уделяли, правда, особое внимание. Сегодня эти программы и вовсе преподаются в отдельных учебных заведениях, которые легко можно пересчитать по пальцам — ну не одной, но двух рук точно. Историю критики «Великих книг», от Алана Блума до критики с позиций феминизма или мультикультурализма, мы опустим, а то статья разрастется до неприличных размеров, но желающие могут погуглить.

Важно также, что «Великие книги» не были (и не являются) раз и навсегда заданным неизменным каноном — в программу изначально была заложена не просто возможность, но необходимость изменений. Как писал один из инициаторов движения Роберт Хатчинс, «по ходу истории… пишутся новые книги, по праву получающие место в списке. Книги, однажды включенные в него, заменяются другими; эти перемены будут происходить до тех пор, пока люди продолжают мыслить и писать. Задачей каждого поколения является переоценка традиции, с которой оно живет, — отказ от того, что более неприменимо, и введение вновь возникающих пополнений Великого диалога¹ в контекст далекого и не слишком далекого прошлого. С одним из вариантов списка (1972 года) можно ознакомиться, например, здесь — а по этой ссылке — с составом издания «Британники».

Борьба с грызунами в начале была к чему? Путинское предложение — выразительный пример очередной попытки бессмысленной и избыточной регламентации. Сформируем, значит, список ста книг, а потом будем проверять на выпускном сочинении (одновременно, правда, уменьшим количество часов на преподавание литературы в школе — но это ладно, отдельная история). Так культурный канон не формируется. Он, надо сказать, вообще не формируется указами президента — даже после консультаций с «культурными авторитетами» (это, кстати, кто?), а возникает в результате действия сложных культурных механизмов. И попытки формирования такого канона правительством проходят примерно по той же статье, что «акарицидная обработка территории» в лесу. Или кодификация «современной литературной нормы» уполномоченным правительственным же органом в лице Института русского языка имени А.С. Пушкина.

Отдельное прекрасное чтение, из которого легко понимаешь, как именно может происходить формирование означенного списка, представляют собой уже собранные в материале РИА «Новости» предложения культурных авторитетов: российским школьникам они предлагают, в частности, в обязательном порядке читать Александра Житинского, Владислава Крапивина, Захара Прилепина, Дмитрия Быкова, Валентина Распутина и Сергея Шаргунова — а Солженицына, по мнению также опрошенного Прилепина, следует вычеркнуть, «как и любую другую литературу, однозначно негативно освещающую мифологию страны и однозначно трактующую историю 20 века, равно как и любого другого века». На этом фоне здравый смысл говорит устами Льва Данилкина («Сто книг, вот попробуйте придумать этот список; заведомо невыполнимое задание»), Юрия Альберта («инициатива довольно демагогическая и не самая актуальная на данный момент») и Натальи Солженицыной («…как можно таким разным детям давать один и тот же список? Это же абсурд»). В завершение — небольшая сравнительная табличка американских «Великих книг» и путинских «Ста книг» — для наглядности.

Если это не карго-культ, то что такое тогда карго-культ? Остается, в общем, надеяться, что после выборов эта чудесная инициатива будет тем или иным способом похоронена. И по возможности глубоко.

___________________
¹ «Великий диалог» – название первого тома собрания «Великие книги Запада», изданного Encyclopædia Britannica Inc. В нем западная культура целиком рассматривается как постоянный диалог авторов все новых книг со своими предшественниками.