Ры Никонова. Слушайте ушами

Пьесы и проза Ры Никоновой представляют собой крайне интересное явление. Они фактически связывают модернистскую драматургию и современную русскую поэзию

Имена:  Анна Ры Никонова-Таршис · Сергей Сигей

Перед тем как приступить к написанию рецензии, я стала собирать в сети биографическую информацию об авторе книге — Ры Никоновой (Анне Александровне Таршис). И сведений этих оказалось на удивление немного. Ры Никонова — это «автор по большей части не опубликованных стихов, прозы, пьес, трактатов и статей», — сообщает нам «Литкарта». Краткая биография и список публикаций, небольшая часть которых доступна, есть на сайте «Неофициальная поэзия». А вот ни аналитических статей, ни вообще более или менее подробных описаний трудов Ры Никоновой и Сергея Сигея в сети так и не нашлось. Благодаря подсказке Сергея Летова (за что ему большое спасибо) удалось найти справку о Ры Никоновой, размещенную на сайте калининградского ГЦСИ, которая, впрочем, по большей части касается визуальной поэзии и саунд-поэтических выступлений. Из этой справки также становится понятно, что интерес к трудам Ры Никоновой и Сергея Сигея до сих пор в основном проявляли зарубежные слависты и исследователи авангарда. В этих условиях выход книги «Слушайте ушами» кажется не только своевременным, но и весьма удачным поводом поговорить о русской неподцензурной литературе второй половины ХХ века и о путях развития русского авангарда. Ведь именно Ры Никонова и Сергей Сигей с 1979-го по 1987 год издавали журнал «Транспонанс», который стал одним из центров русской неофициальной литературы. В этом журнале ставились и разрабатывались сложные теоретические вопросы развития современного искусства, например проблема размывания границ и синтеза в одном художественном произведении самых разных областей человеческой деятельности. В «Транспонансе» печатались Игорь Бахтерев, Борис Кудряков, Владимир Эрль, Дм. А. Пригов, Лев Рубинштейн, Николай Харджиев, Генрих Сапгир, Глеб Цвель, Андрей Монастырский, Анна Альчук, Юрий Лейдерман и многие другие (подробнее о журнале можно прочитать в статье Ильи Кукуя «Лаборатория авангарда: журнал “Транспонанс”»; благодарю автора за возможность прочитать эту статью).

В речи по случаю присуждения Премии Андрея Белого Ры Никоновой и Сергею Сигею Борис Ванталов (Б. Констриктор) так описывает свои впечатления от знакомства с ними: «Жили-были у самого синего моря Ры Никонова с Сергеем Сигеем. Когда я впервые оказался в их хате, меня не покидало ощущение, что я нахожусь внутри летающей тарелки, — настолько все так контрастировало с окружающим миром. <…> А кто только не отправлялся на поклон в ейское капище, как к Солженицыну в Вермонт. Вот только некоторые имена этих адептов Слова как такового: Генрих Сапгир и фон Пригов, Владимир Эрль и Борис Кудряков, Михаил Рыклин и Анна Альчук, две Татьяны, Никольская и Михайловская, и единственный в своем роде Александр Горнон. Американский славист Джеральд Янечек, автор монографий о русской визуальной поэзии и зауми, побывав в Ейске, признался мне в платонических чувствах к Ры и назвал ее звездой бессмыслицы второй половины ХХ века. Немецкий культуртрегер Петер Кюстерманн снимает о них видеофильм. Швейцарский мейл-артист Фрикер привозит и закрепляет на доме табличку “Отель Никонова”». Или вот еще одно найденное в сети свидетельство очевидца выступления Ры Никоновой в Москве: «Не буду корчить из себя знатока российского авангарда и концептуализма и признаюсь сразу, что только понаслышке знаком с творчеством Ры. <…> Прежде всего, поразила полная раскованность и отсутствие каких бы то ни было поведенческих комплексов у Анны. В наше время патологической внутренней зажатости и, соответственно, внешней или сверхдерзости, граничащей с хамством, или заикающейся чопорности в присутствии Ры я ощутил свежее и здоровое чувство перспективы: если есть еще такие люди, значит, и мне еще можно и нужно что-то в этой жизни».

Все это, конечно же, показывает, насколько важна и нужна книга «Слушайте ушами», выпущенная «Русским Гулливером». Она необходима и для заполнения существующего пробела, и для понимания тенденций развития русской литературы второй половины ХХ века. В книге представлены, как отмечается в аннотации, новаторские работы Ры Никоновой, связанные с театром, а именно пьесы, проза и «плюгмы» 1961—1979 годов. Послесловие Сергея Сигея — статья 1982 года «Квинтэссенция сценизма» — предлагает читателю интерпретацию и концептуальный анализ включенных в книгу произведений. Как и журнал «Транспонанс», эта книга вполне герметична и самодостаточна — есть сами тексты, и есть метатекст, сразу же предлагающий определенный угол зрения и осмысления работ Ры Никоновой. Кроме того, построенная таким образом книга еще и напоминает перформанс — сначала происходит само действие, затем дается его описание и концептуализация. Главной целью драматургии Ры Никоновой Сергей Сигей называет «преобразование Театра». Способом этого преобразования является, во-первых, переосмысление внутренней структуры пьесы. «…Режиссеру необходимо быть равно внимательным и к тому, что говорят персонажи, и к тому, что говорят их имена. Принцип экономии — важнейшее основание театра Никоновой», — пишет Сергей Сигей. Кроме того, Ры Никонова в пьесах прописывает жесты и движения («жесты и движесты»), придавая им чуть ли не больший смысл, чем репликам персонажей. Во-вторых, некоторые драматические произведения Ры Никоновой сразу же включают в себя и реакцию зрителей, которые таким образом тоже становятся участниками происходящего на сцене — вплоть до очереди в буфет или в гардероб. Поведение публики фактически моделируется драматургом, представляя, отмечает Сигей, «принципиально новый подход к пьесе: драматизм и основной конфликт — между зрителем и актером».

В статье также прослеживается эволюция драматургии Никоновой от пьес, написанных скорее для чтения, к пьесам, подчиняющим слово действию. Если пьесы 60-х годов, по мнению Сигея, ставили задачу «создать чисто литературными средствами особое сценическое настроение», то начиная с 1970 года Ры Никонова обращается к «театру действия», в котором «действие противопоставлено слову, буква противопоставлена Театру ради создания азбуки уже собственно театральной». Интересно также, что в статье декларируется принцип полной спонтанности: «Наобумное и случайное — результаты предполагаемого спектакля. Текст наполнится смыслом или его отсутствием только на театре — это зрелище с началом и концом, с потопом и страшным судом. Буквальное (бюрократическое) "понимание" не рекомендуется». Однако при этом Сергей Сигей постоянно упоминает о важности режиссуры, изначально заложенной в пьесу самим драматургом. Эта режиссура становится еще одним способом преобразования театра. Противоречие между случайностью исполнения и режиссурой снимается благодаря принципу транспонирования. В своей статье Сергей Сигей намечает также и контекст пьес Ры Никоновой. С одной стороны, это, конечно же, мировой и русский авангард — Маринетти, Илья Зданевич, Михаил Матюшин и Алексей Крученых, с другой — это античная комедия и средневековая школьная драма. В результате драматургия Ры Никоновой оказывается, по Сигею, одновременно и продолжением исканий русского авангарда, и выходом за их пределы: «Театр Никоновой параллелен старому авангарду, но еще неосуществимей прежнего».

Как видим, все концептуальное, что можно сказать о драматургии Ры Никоновой, уже сказано Сергеем Сигеем. Однако «Слушайте ушами» — это все-таки книга, а не театральное представление, так что в первую очередь читатель сталкивается именно с текстами, которые он при желании может потом мысленно превратить в сценическое действо своего внутреннего театра. И вот как раз в качестве произведений для чтения пьесы и проза Ры Никоновой представляют собой крайне интересное явление. Они фактически связывают модернистскую драматургию и современную русскую поэзию. Т.Л. Никольская в статье о драматургии Ильи Зданевича пишет о том, что для Зданевича прежде всего была важна работа с образами, связанными со звучащим словом: «…сочетания звуков, слова составляющих, имеют способность вызвать в нас особые представления, часто с сюжетом слова даже и не связанные». Ры Никонова такой задачи перед собой не ставит. Ее драматургия — это исследование границ и возможностей театра как отдельного явления. Недаром книга открывается маленькой заметкой «По поводу театра», в которой театр не только объявляется наиболее синтетическим видом искусства — «суммой всех искусств», но и разрастается чуть ли не до размера вселенной. Более подробные пояснения даются в мемуарной заметке «Ни Бутера ни брода», помещенной во второй части книги. Ры Никонова пишет об «истинной театральности», которая противопоставляется театру в его обычном виде, для Ры Никоновой совершенно неинтересному. И тогда уже сам этот принцип истинной театральности оказывается основным для всего творчества Ры Никоновой: «Сочинять пьесы я начала с 12 лет. Пьесы эти стоило бы и поставить, и положить».

Естественным следствием такой работы является чрезвычайное разнообразие опубликованных в книге пьес. Например, в «Пьесе о страстях Господних», жанр которой обозначен как мистерия, действуют олицетворения абстрактных понятий. В пьесе «Действительно один» наряду с элементами абсурда обнаруживается влияние драматургии символизма. Пьеса «Петухи» демонстрирует графическую и фонетическую работу со звукоподражаниями, одновременно в ней все человеческое сообщество метафорически уподобляется скотному двору. В «Ритмической пьесе» происходит столкновение разных способов говорения, которые иногда, казалось бы, приближаются к пониманию друг друга, но никакого диалога между ними все равно не происходит. «Сотни судей: Диалоги в стиле Оскара Уайльда» написаны ритмизованной прозой, которая, если изменить принцип графической записи, на самом деле превратится в небольшую поэму, выстроенную уже не по сценическим, а по поэтическим законам. Пьеса «Вод как» аллегорически повествует о печальной судьбе художника: «Все гулко погибли на прогулагулке», — причем ритмической основой произведения становится песенка «Жил-был у бабушки серенький козлик». Ну и, наконец, маленькие пьесы Ры Никоновой, которые, на мой взгляд, являются самыми настоящими стихотворениями. Более того, эти стихотворения, созданные в 1970-е годы, вполне вписываются в рамки современной актуальной поэзии. Вот, к примеру, текст Ры Никоновой:

    Растения
    похожие на
    зверей

    пьеса для декоратора и рабочих сцены

    На сцене расставлены растения, похожие на
    различных зверей.
    Рабочие сцены время от времени переставляют их.
    Публика состоит из учёных-математиков и
    шахматистов.
    Все композиции обязательно антишахматны.
    1972 г.

А вот стихотворение Андрея Сен-Сенькова:

    Нелегальная смерть
    в театре лилипутов

    старый рабочий сцены
    единственный в труппе нормального роста
    умирает среди декораций после спектакля

    белоснежка и семь гномов
    плачут так
    как будто боятся спросить
    «в нашем маленьком аду этому большому человеку будет
    так же долго больно?»


Стихотворение Сен-Сенькова, как видим, не только демонстрирует определенное графическое сходство с пьесой Ры Никоновой, но и соотносится с ним тематически. В нем точно так же присутствует внутренняя драматизация и стремление к соединению в одном произведении самых разных видов искусства. Это совпадение поэтики двух совершенно разных авторов позволяет сделать любопытные выводы о развитии русской литературы второй половины ХХ — начала XXI века. Но делать этого я не буду, оставлю это удовольствие каждому читателю книги «Слушайте ушами».


Ры Никонова (Анна Ры Никонова-Таршис). Слушайте ушами (Пьесы, проза и плюгмы 1961—1979 гг. с заметками и режиссерскими экспликациями автора и послесловием Сергея Сигея). — М.: Русский Гулливер (Центр современной литературы), 2011