Фларф, поэглы и спамоэзия: как это делается

Новые комбинаторные и визуальные жанры распространяются все шире, изменяя само представление о поэзии

В своем «Очерке истории европейского стиха» Михаил Гаспаров называет «поэзию для глаза» тупиковым путем развития. В качестве примеров, безусловно эстетически интересных, но обреченных оставаться одиночными и бесплодными, он приводит несколько стихотворений, в частности «фигурное» «Яблоко» Р. Дёля и «Молчание» немецкого конкретиста Ойгена Гомрингера:

        молчание молчание молчание
        молчание молчание молчание
        молчание                     молчание
        молчание молчание молчание
        молчание молчание молчание

«Ограниченность средств конкретной поэзии, — пишет Гаспаров, — очевидна: по существу, каждый найденный прием исчерпывается в первом же стихотворении. <…> Она может быть экспериментальной лабораторией, но не может стать массовым производством» ¹.

Тем не менее новые визуальные/слуховые поэтические жанры обретают сегодня массовое распространение и существенно влияют на само представление о поэзии — или, лучше сказать, о poetry, потому что речь идет в основном об англоязычных литературах. Комбинаторике и игровой поэзии много веков. Довольно обширная традиция этого рода существует и в русском языке ². Когда интернет был совсем невелик, задолго до Web 2.0, поэты-экспериментаторы начали прочесывать поисковики, обмениваться текстами по электронной почте и обживать PBEM-игры. Сегодня в интернете визуальная поэзия становится в ряд с found poetry, превращающей в стихотворения тексты, стихотворениями не являющиеся, — или, вернее, отыскивающей в них стихотворный потенциал. Надписи на ценниках «РЕДИСКИ новый урожай Узбекистан» или «Сок лемоный нотуральный» превращаются в ямбы и хореи с той же легкостью, с какой предвыборная речь, сообщение из новостной ленты, объявление о сносе памятника архитектуры или страница выдачи Google — в верлибр. Интернет становится для этой поэзии и языковой, и метаязыковой средой, а также средством дистрибуции.

Такие явления, как поэзия поисковых запросов, продолжают стирать разницу между массовым и элитарным искусством — но платят за это потерей или неполучением статуса «экспериментальной лаборатории»: тексты, составленные из прикольных (смешных, странных, идиотских) запросов, или, скажем, картинки с выскакивающим списком подсказок плодятся и размножаются не только в академических журналах, но на развлекательных сайтах. Впрочем, это, возможно, наиболее органичный способ бытования для по-настоящему постмодернистских жанров и форм.

Сегодня мы предлагаем вашему вниманию несколько поэтических явлений, появившихся или распространившихся благодаря интернету. Список, разумеется, не претендует на полноту — будем благодарны за добавления.

Фларф, поэглы и проч. Google стал для found poetry мощным катализатором. Одно из самых заметных явлений — так называемый flarf. Фларф-тексты монтируются из результатов поисковых запросов. Несколько единомышленников в начале 2000-х образовали The Flarflist Collective. Они гуглили пришедшие им в голову фразы и словосочетания, затем выделяли заинтересовавшие их куски из результатов поиска; все это складывалось в объемные тексты, которыми коллеги обменивались по электронной почте.

И жанр, и его название изобрел поэт Гари Салливан: в каком-то полицейском отчете он отыскал фразу наркомана, называвшего марихуану flarfy. Если верить UrbanDictionary, слово flarf означает нечто неприятное, «не то»; в наркотическом контексте это марихуана, полученная из частей конопли, на которых нет почек, то есть снадобье не высшего качества. По мысли Салливана, такое определение вполне подходило и его жанру — нарочито «плохим» склеенным текстам.

В последнее время в связи с появлением выпадающих подсказчиков фларф вышел на новый виток, и каждое исходно вводимое слово обрастает в текстах ореолом созвучий, которые особо интересуют людей.

Родственное фларфу ответвление гугл-поэзии — поэглы (poegles, poem + google), которые создаются так: в качестве поискового запроса вводится вполне осмысленный зачин, обещающий много результатов (вроде «Когда я в последний раз видел Джейн», «В моей прошлой жизни» или «Быстро смеркалось»), интересные результаты копируются и составляются в один текст, а все ненужное отсекается.

Фларф — один из немногих новых жанров, вызвавших серьезное академическое обсуждение. Так, профессор Стэнфордского университета Мэрджори Перлофф называет фларф «цифровой реакцией на скучную, благопристойную поэзию»; сам Салливан высказывается в том духе, что фларф рушит границы дозволенного в поэзии и показывает бессмысленность традиционных представлений о хорошем и плохом. Кроме того, фларф обсуждался на BBC, в американских журналах (в том числе ему был посвящен целый выпуск журнала Poetry) и, конечно, в блогах; вышло в свет с десяток книг и четырехсотстраничная антология.

Русскоязычного фларфа пока немного. Если покопаться в сети, можно обнаружить тексты (раз, два) и видеоролики белорусского поэта Юлия Ильющенко. Стоит вспомнить и своего рода экскурс в интернет-сознание — старую рубрику «Месячные» на сайте Александра Лаэртского, где отображались поисковые запросы, в течение месяца приводившие посетителей на означенный сайт; по ехидному определению хозяина, то, «чем реально интересуется население и что оно ищет в сети». Воспринимать эти массивы как поэзию я не готов — хотя бы потому, что они не заявлены как поэзия, — но выглядят они как самоорганизованные цельные тексты. Спамоэзия (Spoetry).

Те, кого достали ежедневные предложения увеличить пенис, раскрутить свой сайт или вложиться в беспроигрышный бизнес, изобрели авангардную месть: они составляют из заголовков спама стихи. В интернете есть довольно много сайтов по теме, в том числе заброшенная антология спам-поэзии. Являясь подразделением армии жанров found poetry, спамоэзия еще и вносит вклад в критику бессмысленных автоматических текстов. Проблема соотношения поэзии и спама интересует и русскоязычных авторов: вот, например, коллекция от Гали-Даны Зингер.

Точка, точка, запятая. В школьном и студенческом фольклоре, кажется, до сих пор бытуют «цифровые стихи», копирующие ритмику Пушкина и Маяковского. Вот Пушкин:

        17 30 48
        140 10 01,
        126 138
        140 3 501.

А вот Маяковский:

        2 46 38 1
        116 14 20!
        15 14 21
        14 0 17.

Некоторые, впрочем, идут еще дальше: в англоязычном интернете встречается текст Фреда Бреммера и Стива Крозе, который выглядит так:

        < > ! * ' ' #
        ^ " ` $ $ -
        ! * = @ $ _
        % * < > ~ # 4
        & [ ] . . /
        | { , , SYSTEM HALTED

Прочитать это возможно, если вспомнить профессиональные и сленговые обозначения «специальных символов»: Waka waka bang splat tick tick hash, / Caret quote back-tick dollar dollar dash, / Bang splat equal at dollar under-score / Percent splat waka waka tilde number four / Ampersand bracket bracket dot dot slash, / Vertical-bar curly-bracket comma comma CRASH.

Можно попробовать написать такое по-русски. Например:

        ~ / @@@@@
        !

        («Тильда, слэш, пять собак, / Восклицательный знак»).


________________________
¹ Гаспаров М. Л. Очерк истории европейского стиха. М.: Фортуна лимитед, 2003, с. 234.
² См., например, антологию Сергея Бирюкова «Зевгма» (во втором издании — «Року укор»).


{-page-}

Газетный блэкаут. В мае этого года ссылку на сайт Newspaper Blackout показал в своем ЖЖ Александр Гаврилов. Странно, что жанр не получил у нас распространения: казалось бы, он в родстве и с умением читать между строк, и с народной забавой — видоизменением директивы «Не прислоняться». Техника такова: берется газетная статья и черный фломастер, а дальше закрашивается все, кроме тех слов, которые в итоге и образуют текст стихотворения. В США уже выпущена книга изобретателя блэкаута, поэта Остина Клеона. Критики сравнивают его с Микеланджело, вызволяющим из мрамора прекрасный образ. Есть и буктрейлер.



Литературные эксперименты такого рода — почтенная традиция. Кто-то может вспомнить «Собаку Баскервилей», а кто-то — опыты Тристана Тцара или прошлогоднего нобелевского лауреата Герты Мюллер, составлявших в стихотворения вырезанные из газет слова.

Генераторы. Тцара перемешивал вырезанные из газеты слова и в случайном порядке наклеивал на лист. В эпоху интернета это делается гораздо быстрее. На сайте Permugram.org можно в два счета составить свою пермуграмму — стихотворение, в котором каждая строка является комбинацией слов исходной строки. Пермутации подвергают не только отдельные строки, но и классические стихотворения: здесь приведен пример со стихотворением Карла Сэндберга «Туман» ³.

Наконец, множество генераторов собрано на сайтах вроде Seventh Sanctum, затыкающих за пояс «Торжественный комплект» Остапа Бендера. Занятой писатель может сгенерировать здесь практически все, что угодно, — от правдоподобного древнегреческого имени до образа злодея или целого сюжета романа. Как ни странно, стихов здесь нет, но этот недостаток с лихвой возмещают другие веб-страницы. Наберите в «Гугле» «poetry generator», enjoy.

Стихи Фибоначчи. Последовательность Фибоначчи — математический ряд, где каждое новое число является суммой двух предыдущих (0, 1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55, 89, 144, 233…); пропорции Фибоначчи соблюдаются в строении многих природных объектов — от моллюсков до галактик. Сам бог велел применить такую красоту в поэзии, и где-то в середине нулевых в рассылках математиков появились стихи, в которых согласно последовательности Фибоначчи увеличивается количество слогов или слов. Вот начало стихотворения Джорджии Луны Смит Фауст «In Cliché», взятого из журнала Hyperseeing:

        You
        speak
        you speak
        in cliché
        I copy your words
        I broadcast on billboards, bumper-
        stickers trite phrases clever appendages you won

Перевести это можно примерно так:

        Рой
        слов
        твоих
        лишь клише
        и я за тобой
        повторяю на плакатах
        и на стикерах твои избитые фразы…

Стихи Фибоначчи, если угодно, — остроумный ответ на исследования о золотом сечении в поэзии.

Code poetry. Австралийская поэтесса Мез Бриз (Мэри-Энн Бриз) принадлежит к движению net.art, одному из первых объединений в интернет-искусстве. В середине 1990-х она создала mezangelle — поэтический язык, где смешаны элементы английского языка, языков программирования и разметки, кода ASCII и сленга. Получающиеся тексты напоминают алгоритмы, рассчитанные не на машинное воспроизведение (в этом контексте они не имеют смысла), а на человеческое восприятие: команды и гиперссылки служат для оформления текста и сообщения читателю перцептивного/эмоционального контекста. Примеры можно найти здесь или здесь.

Чистый случай поэзии на языке программирования — Perl Poetry. Тексты пишутся на языке Perl, использующем много слов английского языка, и теоретически могут быть интерпретированы как нормальные perl-скрипты. Самый знаменитый пример — стихотворение Black Perl; другие тексты можно найти, например, здесь, а краткую историю и хрестоматию perl-поэзии — здесь.

Составь и напиши. Интернет не был бы интернетом, если бы не предлагал любителям поэзии интерактивное сотворчество. Здесь уместно вспомнить проекты Дмитрия Манина, одного из создателей первого русского литературного гипертекста «РОМАН»: «Буриме», «Сонетник», «Пекарня лимериков», «Сад расходящихся хокку» (совместно с Романом Лейбовым), «Из песни … не выкинешь». Если первые четыре — перевод в сеть мастерской классических форм, то пятая — оригинальная игра, где нужно угадывать слово, пропущенное в цитате; одновременно это — структуралистский эксперимент, цель которого «измерить, в какой мере действительно слово в стихе единственно возможное, и можно ли по этому признаку отличить стихи от прозы и хорошие стихи от плохих», иными словами, понять, где между сплошной предсказуемостью и сплошной непредсказуемостью находится область, на которой располагаются хорошие (гениальные, замечательные) тексты, — идея столь же интересная, сколь и утопическая.

Манинскими сайтами, видимо, навеян проект Даниила Соколова «Рифмоплет» — электронная версия игры, где игроки должны придумать последние две строки реально существующего, но не очень известного четверостишия, а затем среди нескольких предложенных вариантов угадать оригинальный. Если ваши строчки приняли за, скажем, Пастернака или Галича, вы получаете очки.

Наконец, стоит сказать и о проекте Романа Лейбова «Стихотворения на случай», участники которого пишут тексты как в произвольной, так и в заданной форме — на темы, которые модератор проекта выуживает из новостных сетей и выставляет на всеобщее обозрение. Среди последних информационных поводов — противостояние Олега Митволя и «Наших», регистрация ФСО доменного имени «путин-2012.рф» и суд над немецкой галеристкой Петрой Куяу, подделывавшей подделки знаменитых полотен. Тексты оцениваются аудиторией сайта по пятибалльной шкале, лучшие — публикуются на Polit.ru.

Большинство этих проектов объединяет принцип, напоминающий работу торрентов: чтобы участвовать в игре, ты должен что-то для нее делать. В «Буриме» — добавлять и оценивать рифмы, в «Рифмоплете» — предлагать четверостишия для базы.

«Сонетник» и «Пекарня лимериков» кое в чем схожи с «Википедией»: сонеты здесь доводятся до блеска усилиями команды Мастеров. «Сад расходящихся хокку» предлагает использовать в новых трехстишиях строки из уже имеющихся. В результате все хокку в базе связаны вот так — представьте себе, как выглядела бы визуализация теории шести рукопожатий.


________________________
³ Кстати, есть и прекрасный сайт — генератор анаграмм, позволяющий за секунду узнать, что автор этой статьи мог бы взять себе псевдоним Robin Love или Boon Liver. Здесь же вы найдете свежий выпуск газеты The Anagram Times, предлагающей убедиться, что анаграммы никогда не врут.