Пока мы спали

ВАРВАРА БАБИЦКАЯ подводит литературные итоги жаркого лета 2010 года

Имена:  Мариам Петросян · Михаил Гиголашвили · Михаил Шишкин · Олег Лукошин · Сергей Николаевич · Эдуард Кочергин

7 июня прошла ежегодная церемония вручения премии «Национальный бестселлер». Лауреатом премии за 2010 год стал Эдуард Кочергин за автобиографический роман «Крещенные крестами» — результат, который мне, исходя из шорт-листа этого года, представляется не то что предпочтительным, а единственно возможным. Однако для «Нацбеста» этот результат кажется компромиссным: голоса членов жюри распределились практически между всеми финалистами, и на последнем этапе у будущего лауреата и его соперника Олега Лукошина (автора книги «Капитализм») оказалось по два голоса. В соответствии с регламентом, председатель жюри Константин Тублин своей волей сделал окончательный выбор, который, при всем нашем одобрении, на сей раз не составляет главной интриги. Не новость, что «Нацбест» многие годы традиционно скандализирует общественность игрой на социально-политических нервах, тем самым способствуя много, что греха таить, к украшенью отечественного литпроцесса. Но в юбилейный — десятый — год существования премии скандал вышел за рамки расстановки собственно литературных приоритетов, поставив под вопрос способ бытования премии в дальнейшем.

12 июня в интервью «Частному корреспонденту» Константин Тублин, что называется, вышел из тени, признав себя практически единоличным спонсором «Нацбеста» и в шутливой форме сожалея о потраченных деньгах. Тем не менее, как пишет Виктор Топоров в статье под выразительным названием «Кишки наружу» от 14 июня, «на следующий год, наряду с очередным, 11-м конкурсом “Нацбеста”, анонсирован “Нацбест Нацбестов” (по аналогии с британским “Букером Букеров”) с первым призом в $100 000». «Национальный бестселлер» выходит, стало быть, на следующий уровень — до сих пор такими цифрами оперировала только «Большая книга». Понятно, что в свете таких событий концепция и стратегия премии неминуемо должны претерпеть какие-то изменения, и в ожидании их организатор «Нацбеста» (он же — спонсор и председатель жюри) не стал нервировать публику, награждая социально заостренный комикс Лукошина, а сделал примирительный выбор в пользу книжки, которая, возможно, не очень согласуется с традициями премии, но сама по себе ни у кого не вызовет ни малейших сомнений.

«Национальный бестселлер» решил повзрослеть, и процесс этот, согласный законам природы, не мог, тем не менее, не вызвать естественного сожаления даже — и в первую очередь — у поклонников премии, какой мы знали ее до сих пор. Пессимистичный итог подвел в своем блоге Борис Куприянов: «...моя любимейшая премия фактически перестала существовать, точнее так изменилась, что стала уже совсем другой. Скандальности уже нет, непредсказуемость осталась — только потому, что мы все время ожидаем интересного, а его-то и нет. <...> Дальше совсем неинтересно. Национальный бестселлер превращается в провинциальную локальную премию за заслуги в области краевой литературы». С Куприяновым соглашается и Виктор Топоров: «…победил достойный, а может быть, и достойнейший, ― вот только проиграла на этом сама премия. Проиграла ее концепция, ее идеология, ее, если угодно, философия. А вместе с премией проиграла и литература».

8 июня длинный список объявило жюри премии «Просветитель». Если есть у нас литературная премия, действительно дающая лауреату (а подчас и номинантам) шанс проснуться знаменитыми — то как раз эта. Большая часть книг, вошедших в лонг-лист, читателю — да и критику — заранее неизвестна, так что пока рано делать выводы, разве что самого общего свойства. Если в прошлом году в «естественнонаучной» части преобладали книжки о физике, то на этот раз в фокусе скорее эволюционная биология; не исключено, что интерес к ней поддерживается тем фактом, что именно эволюционная биология, как это с ней часто уже бывало в другие времена и в других странах, оказалась на переднем крае борьбы с принимающей все более уродливые формы клерикализацией общества. В «гуманитарной» номинации по-прежнему наблюдается некоторая бессистемность, причину которой отмечал ранее Евгений Бунимович: у нас нет никакой ясности по вопросу о том, какую именно литературу по гуманитарным дисциплинам следует считать научно-популярной.

Эталонным науч-попом в гуманитарной сфере можно назвать номинированную среди прочих на премию «Просветитель» книжку Андрея Анатольевича Зализняка «Из заметок о любительской лингвистике» — очередной этап в той священной войне, которую великий лингвист многие годы ведет с так называемой «Новой хронологией» Фоменко. Выход книги сопровождался публичной лекцией, которую автор прочитал 28 мая в большой аудитории Политехнического музея при полном аншлаге. Я останавливаюсь на этой книге в особенности, потому что в ней поставлена проблема, которая мне в формировании критериев гуманитарного науч-попа представляется ключевой. Академик Фоменко, занимающийся, по его словам, «реконструкцией истории» и пользующийся авторитетом в этом вопросе для определенной — очень мягко говоря, неквалифицированной, но многочисленной — части общества на основании научных степеней, полученных в математике, есть отражение общей тенденции относиться к гуманитарному знанию (в отличие от точных и естественных наук) как к чему-то общедоступному. Принято считать, что если в устройстве адронного коллайдера профан не разберется, то качественно прочитать книжку всякий сможет, а уж математик, с его логическим складом ума, сможет еще почище прочих. Это глубокое заблуждение, уходящее корнями в литературную традицию ИТР, о которой в другом приложении писал у нас Марк Липовецкий.

Однако в силу специфики многих гуманитарных дисциплин у их представителей часто нет достаточно строгого инструментария, чтобы этот предрассудок опровергнуть. Неслучайно миссию борьбы с невежеством взял на себя Зализняк — лингвист, представитель самой точной из гуманитарных наук. Есть надежда, что, опираясь на подобные безукоризненные образцы, премия «Просветитель» как раз сумеет выработать критерии оценки научно-популярной гуманитарной литературы. Чтобы не вышло, как в прошлый раз: тогда жюри внесло в шорт-лист замечательные в своем роде исторические труды и само же с сожалением их отвергло за полной их «непопулярностью».

11 июня в рамках 5-го Московского международного открытого книжного фестиваля традиционно состоялось вручение премии «Московский счет». Лауреатом Большой премии стал Дмитрий Веденяпин за книгу «Между шкафом и небом». Малую премию получил Александр Переверзин за дебютный сборник «Документальное кино». Официальный партнер премии — корпорация «Эконика» — вручил свой ежегодный особый приз за книгу Сергея Стратановского «Оживление бубна». Кроме того, специальными призами были отмечены Андрей Василевский — за книгу «Все равно» и Анна Логвинова — за книгу «Кенгурусские стихи». Еще двенадцати авторам (двоим из них — Андрею Вознесенскому и Евгению Сабурову — посмертно) были присуждены дипломы «Лучшие книги года».

Напомним, что название премии отсылает к введенному Шкловским понятию «Гамбургского счета», то есть к идее о том, что мнение профессионалов, часто противоречащее мнению широкой публики, единственное определяет автору настоящую цену. Лауреаты «Московского счета» избираются путем прямого голосования столичных поэтов числом около ста пятидесяти (в прошлом году эта цифра сократилась до 142, а в этом — 133 человек). Курьез в том, что в случае современной поэзии целевая аудитория совпадает с профессиональным сообществом, что называется, чуть менее, чем полностью. По крайней мере, это вполне сопоставимые цифры: тиражи поэтических серий «Пушкинского фонда», «НЛО», «Нового издательства» — от трехсот до тысячи экземпляров. Это в своем роде уникальная ситуация в искусстве. Демократическая процедура кажется действительно оправданной для выявления цехового консенсуса, при условии, что она действительно демократична: критерии составления списка голосующих неизвестны, и судить о них можно только по результатам голосования. Обилие специальных премий и дипломов «Московского счета» (понятное, поскольку никому не хочется обижать коллег) едва ли позволяет выявить какую-то определенную тенденцию. И все же поневоле привлекает внимание непропорциональное присутствие издательства «Воймега», чья книжка награждается уже в третий раз за последние четыре года (для сравнения, такие профильные издательства, как «Арго-риск» и «Новое издательство» за всю историю премии награждались в обеих номинациях всего дважды, а, скажем, «Пушкинский фонд» и «Русский Гулливер» — ни разу). Кроме того, осторожно отметим дрейф в сторону традиционалистской «толстожурнальной» поэзии. Это особенно видно на примере Малой премии, вручаемой за дебютную книжку: по «Московскому счету» именно эта номинация традиционно отвечает за новаторство, в котором Александра Переверзина никак не заподозришь. Удивительным образом обувная компания проявила в этом году более изысканный литературный вкус, чем профессиональный цех, как его представляют себе организаторы премии. Будем надеяться, что это не станет правилом.

Что касается самого книжного фестиваля, проходившего с 11-го по 14 июня включительно и традиционно закрывающего литературный сезон до новых встреч после возвращения из отпусков, то в этом году он претерпел существенные изменения. Одно из них, практического свойства, стало приятным бонусом для посетителей: на сей раз, вопреки обыкновению, в ЦДХ продавали книги, под которые выделили целый зал. По словам организаторов, они пошли в этом вопросе на поводу у издателей, которые переживают тяжелые времена и очень хотят прямых продаж без посредников — «иначе они просто не заинтересованы участвовать контентно». Тем не менее программный директор фестиваля Борис Куприянов и куратор Григорий Охотин подчеркивают, что фестиваль не ярмарка, а скорее интеллектуальный форум, продолжая и развивая в этом смысле линию отца-основателя Александра Гаврилова. Литературная часть была представлена достойно — на фестиваль из разных стран приехали вслед за своими книгами, уже покорившими Москву, Михаил Шишкин, Михаил Гиголашвили, Мариам Петросян и многие другие прекрасные писатели. Музыкальная программа на сей раз ограничилась вручением премии «Степной волк», а поэтическая, к которой устроители в этом году не питали, похоже, особого интереса, выглядела удивительно — собственно авторские чтения были представлены Владимиром Вишневским, Алексеем Цветковым, Сергеем Гандлевским, Дмитрием Быковым, Валерием Нугатовым и Эдуардом Лимоновым. Подвести под этот список концепцию я лично не возьмусь, тем более что чтение Сергея Гандлевского в результате административной неразберихи, к сожалению, не состоялось. Тем не менее программа фестиваля значительно расширилась за счет общественно-политической и философской части. Несмотря на массу захватывающе интересных круглых столов, публичных лекций и дискуссий по вопросам архитектуры образования, финансирования науки, будущего книжной индустрии, реорганизации городской среды и андеграундной культуры, самым запоминающимся событием фестиваля бесспорно (хотя и незапланированно) стал круглый стол книжного клуба Liberty.ru «Запрещенные книги». Обсуждение списка экстремистской литературы было сорвано акцией социалистической группы «Вперед» и лично ее лидера поэта Кирилла Медведева, возмущенных публикацией на Liberty.ru омерзительного текста в поддержку Трушевского — о насилии над женщинами. Организаторы фестиваля в жизни придерживаются диаметрально противоположных политических взглядов: Борис Куприянов — левых, а Григорий Охотин — либертарианских. По замыслу это обстоятельство должно было обеспечить фестивалю идеологическое равновесие, где каждая сторона могла бы высказаться; но накопившееся общественно-политическое напряжение последних месяцев требовало разрядки, и в результате произошел инцидент (задокументированный здесь), который, как это свойственно любой драке, перетянул на себя внимание от действительно содержательной программы фестиваля.

16 августа заместитель главного редактора проекта «Сноб» Сергей Николаевич объявил об открытии на подведомственном ему сайте блога «Литература». «Сноб» — одно из немногих непрофильных изданий, которое и раньше публиковало на своих страницах художественную литературу (не в последнюю очередь потому, что может себе позволить платить авторам достойные гонорары). Июньский, «пляжный» номер бумажной версии «Сноба» целиком представлял собой хрестоматию известнейших современных авторов, включая отрывки из нового романа Татьяны Толстой, рассказы Людмилы Петрушевской, Михаила Шишкина и многих других. Теперь эта история получает должное оформление: в планах — обсуждение литературных новинок участниками проекта, учреждение собственной литературной премии, догнать и перегнать The New Yorker, но главное — публикация новых текстов.

Хочется выразить надежду, что, вопреки пожеланию редактора, довольно специфическая на сегодняшний день аудитория проекта «Сноб» все же не будет «моделировать литературный процесс». Но самому блогу «Литература» хочется пожелать всяческого успеха. Конкретно мой огромный энтузиазм вызывает рубрика «Короткий метр», «где будут публиковаться рассказы, очерки, эссе, специально написанные для “Сноба”, а также переводы новых произведений западных авторов. В последнее время этот жанр оказался не слишком востребован российской периодикой. Опыт литературных номеров журнала “Сноб” показал, что читательский интерес к малым формам существует, и традицию эту надо реанимировать, чем мы как можно скорее и займемся». Ну отлично, тем более что похожий проект «Русского репортера», готовившийся, насколько нам известно, еще до кризиса, видимо, не состоится.

Подводя итог жаркому лету 2010 года, можно сказать, что, когда дымная завеса рассеялась, за ней открылись умеренно оптимистические виды на будущее. Складывается впечатление, что российский литературный процесс, пережив творческий подъем девяностых, идеологическую и жанровую лихорадку нулевых и больно ударивший по книгоиздательскому бизнесу кризис 2008 года, наконец-то выравнивается и становится на какие-то более разумные рельсы. Интерес к нему уже не приходится искусственно поддерживать сенсациями скорее общественно-политической, нежели собственно литературной природы. Распространилось и представление о том, что в литературу следует в первую очередь вкладывать деньги, и лишь потом (и то нескоро) зарабатывать на ней.

Мы перестаем жить одной только голой мечтой о Великом Русском Романе и начинаем работать с теми областями литературы, чье развитие многие годы искусственно тормозилось: это, конечно, нон-фикшн, детские книжки и, к особенной радости, короткая проза. Литпроцесс взрослеет и обрастает достатком. Кому-то это покажется скучно. Возможно, мы понесем потери в романтике и в драйве; возможно, мы рискуем отдрейфовать в более консервативную и вертикально-иерархическую сторону, но в дальней перспективе эта тенденция, возможно, поднимет профессиональную планку.