Оцените материал

Просмотров: 27877

Любовь до конца

Андрей Плахов · 23/05/2009
АНДРЕЙ ПЛАХОВ, досматривая экстраординарную программу Каннского фестиваля, вспоминает его ужасные и прекрасные моменты и прогнозирует призы

©  Festival de Cannes 2009

Кадр из фильма «Бесславные ублюдки». Режиссер Квентин Тарантино

Кадр из фильма «Бесславные ублюдки». Режиссер Квентин Тарантино

Имаджинарий Тьерри Фремо

Второй каннский уик-энд — время, когда уже никто ничего не ждет, кроме решений жюри. И если вы не режиссер-конкурсант, а солдат четырехтысячной армии журналистов, смотревший по три-четыре фильма в день в течение полутора недель (не самая легкая работенка, но, как говорит британский коллега Дерек Малькольм, лучше, чем чистить сортиры), можно немного расслабиться и позволить себе кое-какие выводы.

Первый: нет абсолютного успеха и полного провала. Мнения про кино, представленное на первом фестивале мира, резко поляризовались: так бывает, когда перестают работать привычные понятия и критерии. Это легко видно по тому, как приняли «Антихриста» Ларса фон Триера. Оценки в прессе — от «новой вершины неутомимого датчанина» до «жирного артхаусного пука». Рейтинг, выставляемый критиками в журналах Screen International и Le film francais, ошарашивает контрастами. «Жажда» Пак Чхан Ука — от одной «Золотой пальмы» (высшая оценка) до двух «кислых рож». То же — с «Местью» Джонни То. Не говоря про «Резню» Брийянте Мендосы: на фоне семи «рож» все же нашелся один оригинал, даже эту филиппинскую «расчлененку» удостоивший «пальмы». На каждую кастрюлю своя крышка.

Второй вывод: завышенные ожидания порождают сначала растерянность, потом — наглость и агрессию. Нас зазвали на имена, нас просто-напросто обманули! Все больше желающих вызвать художника к доске и как следует дать ему по попке. Триер — охренел, Энг Ли — не справился, Альмодовар — повторяется. Не пора ли призвать к ответу руководство фестиваля, его худрука (по-французски — генерального делегата) Тьерри Фремо за то, что набрали чуждый народу лютый артхаус — кучу депрессивных фильмов, да еще идущих по два с половиной часа каждый?

Третий вывод: прав был старик Коппола, на ставший метать бисер перед свиньями и отдавший свой «Тетро» на открытие независимого «Двухнедельника режиссеров» при том, что изначально ему предложили участвовать в официальной «фрачной» программе вне конкурса. «Тетро» показали в «Двухнедельнике» в первый рабочий день фестиваля, и на него пришли все. А вот «Имаджинарий доктора Парнаса» Терри Гиллиама шел в официальной программе вне конкурса в самом конце, и только самые стойкие тащились на него в 8 утра по красной лестнице, и энтузиазм был уже явно не тот, что неделю назад. Великий и несчастный фильм великого режиссера с потерянным по дороге Хитом Леджером и подставившими плечо под его гроб Джонни Деппом, Колином Фаррелом и Джудом Лоу, был перенасыщен искрометными фантазмами, которых усталое сознание уже не в силах было переварить.

Мойши крушат фрицев

Перевалочным пунктом фестиваля оказался тарантиновский военно-авантюрный кич «Бесславные ублюдки» — единственный, который не высасывал энергию, а заряжал ею. Элитный отряд американских евреев во главе с Брэдом Питтом снимает скальпы с нацистов, с упоением играя в сказку про Виннету — вождя апачей. Начинается фильм с эпизода нацистского наезда на ферму в духе Серджио Леоне. А в зреющем заговоре против гитлеровской верхушки ключевую роль играют киноэксперт-историк, кинодива Третьего рейха, владелица кинотеатра в Париже и негр-киномеханик. Вторая мировая превращается в контртеррористическую «операцию Кино», которую проводит лично Тарантино со своими продюсерами Вайнштейнами. Мойши крушат фрицев.

©  Festival de Cannes 2009

Кадр из фильма «Бесславные ублюдки». Режиссер Квентин Тарантино

Кадр из фильма «Бесславные ублюдки». Режиссер Квентин Тарантино

Если не считать двух-трех снятых скальпов и пальца, погруженного в плоть окровавленной ноги Дианы Крюгер, «Бесславные ублюдки» — зрелище вполне диетическое. Даже почти нет мата. А вот два очаровательных момента. Это когда полковник СС (в этой роли снялся феноменальный австриец Кристоф Вальц) обращается к хозяевам крестьянского дома на благородном французском, а пару минут спустя сообщает, что он исчерпал свой потенциал. «Но вы ведь наверняка прекрасно говорите по-английски», — обращается он к хозяину. И дальше Тарантино переходит на родной язык. В другом месте владелица парижского кинотеатра (на самом деле спасшаяся от расправы еврейка) отвергает ухаживания немецкого героя-фронтовика. Она вешает рекламу о премьере немецкого фильма, но отрицает, будто любит кино этой страны. «Вы ведь не случайно написали на афише имя режиссера Пабста», — говорит сержант. «Мы французы, а стало быть, уважаем режиссеров», — парирует девушка.

На следующий день французы опровергли это заявление. После лома на пресс-конференцию Тарантино все дружно свалили на мэрский прием для прессы, и старейший французский режиссер Ален Рене проводил встречу с журналистами при почти пустом зале.

Если бы я был начальником

Неотсмотренными остались только «Войти в пустоту» француза Гаспара Ноэ и «Карта звуков Токио» испанки Исабель Койшет: оба сняты в модной стране Японии.

©  Festival de Cannes 2009

Кадр из фильма «Белая лента». Режиссер Михаэль Ханеке

Кадр из фильма «Белая лента». Режиссер Михаэль Ханеке

Три сильных фильма были показаны под занавес фестиваля. «Белая лента» Михаэля Ханеке — единственного из больших режиссеров, не переживающего ничего похожего на кризис. Странные события происходят в 1913—1914 годах в немецкой деревне, сопровождаемые увечьями и смертями. Подозрение падает на детей пастора, который воспитывает их в строгости, граничащей с садизмом. Но это лишь одна из версий, которую нам сообщает рассказчик — молодой школьный учитель. На самом деле гадят здесь все — и взрослые, и их потомки, с рождения зараженные пороками. Не спасают ни Бог, ни церковь, которая только насаждает лицемерие. А завтра весь этот пороховой погреб взорвется мировой бойней. Михаэль Ханеке — автор «Забавных игр» и «Пианистки» с Изабель Юппер: обе картины стали бомбами прошлых Каннских фестивалей. На сей раз он сделал кино черно-белое, сухое, почти протокольное, но тоже начиненное взрывчаткой.

«Оставшееся время» Элиа Сулеймана продолжает тему и стиль «Божественной интервенции» того же режиссера: абсурдность жизни в сегодняшней Палестине под израильским правлением показана глазами умного человека с горечью, но в то же время с теплотой и любовью к своим ушедшим родителям и своей нелепой родине.

©  Festival de Cannes 2009

Кадр из фильма «Лицо». Режиссер Цай Мин Лянь

Кадр из фильма «Лицо». Режиссер Цай Мин Лянь

Недавно умершей матери посвящен и фильм Цай Мин Ляня «Лицо». Тайваньский режиссер (Ли Кан Шен, альтер эго режиссера) едет в парижский Лувр снимать киноверсию мифа о Саломее. В это время у режиссера умирает мать, ее призрак преследует его — как и другой, его любимого Франсуа Трюффо. Главную роль «фильма в фильме» играет старый безумный Жан-Пьер Лео (тоже альтер эго французского классика), а продюсером выступает Фанни Ардан, последняя пассия режиссера. На минутку появляются даже Жанна Моро и Натали Бай, тоже бывшие актрисы и музы Трюффо (не хватает только Катрин Денев). Но всех их затмевает Летиция Каста, играющая Саломею на тонкой грани между моделью и актрисой. Эстетское декадентское кино, которое оценят немногие — только те, кто и так любил Цай Мин Ляня и кто способен любить до конца. Это и стало для меня главным сюжетом Каннского фестиваля: он позволил доказать любовь и верность тем режиссерам, которым мы обязаны лучшими мгновениями своей воображаемой жизни в кино — даже если сегодня кто-то из них в кризисе. В фильме «Лицо» Ли Кан Шен и Жан-Пьер Лео, не имеющие общего языка, общаются через имена кумиров — этот эсперанто всех киноманов. «Пьер Паоло Пазолини». — «Феллини». — «Антониони». — «Орсон Уэллс». — «Мурнау». — «Карл Теодор Дрейер». — «Чарли Чаплин». — «Трюффо». — «Тарковский».

Что бы ни происходило, фестиваль надо завершать. Если бы я исполнял роль возглавляющей жюри Изабель Юппер, мои приоритеты распределились бы так. «Золотая пальмовая ветвь» — «Белая лента». Гран-при жюри — «Лицо» Цай Мин Ляня. Приз за режиссуру — Пак Чхан Уку («Жажда»). Приз за сценарий — Тарантино. Лучшая актриса — Шарлотта Генсбур («Антихрист»). Лучший актер — Тахар Рахим («Пророк»). Однако если бы даже Изабель подписалась под этим вердиктом, его могут скорректировать различные лобби в жюри — дальневосточное, итальянское, а также актерское: все-таки из девятки судей пятеро — даже не актеры, а актрисы.

Смотреть галерею полностью

Еще по теме:
Андрей Плахов. Вампиры не сдаются, 19.02.2009
Юрий Гладильщиков. Канн под вопросом, 28.04.2009

 

 

 

 

 

Все новости ›