Конец ММКФ

Может, закроем, наконец, Московский кинофестиваль и откроем вместо него Музей кино?

Может, закроем, наконец, Московский кинофестиваль и откроем вместо него Музей кино?

Финал ММКФ и финал футбольного евро прошли с разницей в один день. В Вене мочили друг друга испанцы и немцы, ревели трибуны, мяч, аккуратно поддетый Торресом, влетал в ворота Йенса Леманна. Днем раньше в Москве скучали, спотыкались на красной дорожке «Пушкинского», за которую ужасно цеплялись каблуки, пили плохое шампанское, ждали Изабель Юппер, самолет которой запаздывал из-за дождя. Наверное, участники конкурса волновались, но нам, зрителям, от этого было ни холодно ни жарко.

Матч немцев и испанцев был грандиозным шоу, битвой двух стратегий, двух стилей великого футбола. Что победит — атакующий артистизм или угрюмая размеренная механистичность? В Москве подобной интриги не было, а была другая, памятная еще с советских времен: победят ли наши в конкурсе? Нет, на этот раз обошлось. Ни претенциозная притча Романа Балаяна, ни затянутый фарс Сергея Овчарова наград не удостоились. Фильм «Однажды в провинции» молодого режиссера Кати Шагаловой получил приз ФИПРЕССИ.

Единственная неожиданность финала — проигрыш израильского фильма «Для моего отца», считавшегося фаворитом публики и критики, иранской ленте с характерным названием «Проще простого». Однако большой разницы между этими фильмами нет. Это добропорядочное, среднеевропейское (несмотря на то что снималось в Азии), политкорректное кино про то, как трудно живется хорошим людям. Правильное такое кино. Ровно ничем не отличающееся от тысяч других таких же правильных фильмов, ежегодно выходящих в мировой прокат.

Как всегда, конкурсные фильмы безнадежно, безутешно проиграли фильмам внеконкурсным. Размер очередей перед кинозалами говорил сам за себя. На Кассаветиса и Абделатифа Кешиша публика ломилась со страшной силой, а на конкурсные ленты... Перед кинотеатром «Октябрь» бродили неудачники и жалким голосом предлагали билетик на «Мао Цзе Дуна» — албанский конкурсный фильм про то, как трудно живется хорошим людям. Но никто не покупал у них билетик.

Об этой проблеме трындят с самого основания ММКФ, но ничего не меняется. По сравнению с главными фестивалями ММКФ словно российский футбольный чемпионат по сравнению с чемпионатом мира. Все лучшее уходит в Канн, Берлин, Венецию; в последнее время очень активно собирают фильмы Эдинбург и Карловы Вары. А у нас идет себе чье-то кино при пустых кинозалах, словно «Торпедо» играет с «Кубанью» при пустых трибунах.



Чувствуя свою ущербность, организаторы придумали специальный приз для Гуса Хиддинка и закрыли фестиваль фильмом «Марадона глазами Кустурицы». Хиддинк за призом не явился. У Кустурицы в фильме оказался смешной эпизод: режиссер заходит в ночной клуб, хозяин которого давно дружит с Марадоной. Перед мужчинами танцуют обнаженные девушки. Хозяин включает телевизор. Поулыбавшись девушкам, Кустурица переводит взгляд на экран и застывает как парализованный: там крутят хронику лучших голов Марадоны. «Вот так всегда, — говорит хозяин клуба. — Стоит мне поставить Марадону, как мужчины перестают смотреть на девушек. Девушки обижаются». Этот эпизод стал идеальной метафорой ММКФ. Деятели кино выглядели обиженными стриптизершами на фоне того шоу, которое устроили нам в июне Вилья, Аршавин, Швайнштайгер и Подольски.

Каждый год мы тратим изрядные государственные деньги, чтобы показать в Москве несколько качественных новых лент, премьеры которых уже прошли в Канне, Берлине и Венеции, а также несколько десятков старых классических фильмов, которые зачастую выглядят куда лучше, чем новые. Собственно конкурс-то, ради чего и затевается фестиваль класса «А», — никого не интересует. Люди ходят на ММКФ смотреть хорошие фильмы — старые и очень старые. Так не проще ли было бы взять малую часть фестивального бюджета и инвестировать его в Музей кино? Может, это помогло бы нам побыстрее вернуться в премьер-лигу мирового кинематографа? Или Никита Михалков даже не надеется повторить успех Андрея Аршавина?

ММКФ