«Харви Милк» (Milk) Гаса Ван Сента

Стоит ли гетеросексуальному зрителю, а тем паче российскому, идти в кинотеатр на картину, привязанную к чужим культурно-политическим реалиям и чужому эросу?

Имена:  Гас Ван Сент · Шон Пенн

Политическую мелодраму режиссера Гаса Ван Сента Milk в русском переводе назвали «Харви Милк», пожертвовав утопической метафорой молочных рек — кисельныx берегов. Лента, только что вышедшая на российские киноэкраны и давно уже на DVD, основана на исторических событиях. Главный герой картины Харви Милк получил в семидесятые годы известность как лидер движения за гражданские права геев и лесбиянок. В 1977 году после нескольких безуспешных кампаний он был избран в городское правительство Сан-Франциско. Годом позже коллега по правительству расстрелял Милка, а вместе с ним и мэра города Джорджа Москоне из пистолетa. Для американских геев этот веселый нью-йоркский еврей, преобразивший себя сначала в калифорнийского хиппи, а затем в политическoго лидера и убитый в возрасте 48 лет, стал символом их борьбы. Как и можно было ожидать, фильм Ван Сента — пропагандистский и даже житийный.

Зададимся вопросом: стоит ли гетеросексуальному зрителю, а тем паче российскому, идти в кинотеатр на картину, привязанную к чужим культурно-политическим реалиям и чужому эросу? Мне кажется, что очень даже стоит. И вот почему. Во-первых — чтобы увидеть гениальную игру Шона Пенна, снявшегося в главной роли. Это лучшая на сегодняшний день работа великого артиста. Ее нельзя пропустить. Сочетая виртуозную актерскую технику с почти мистическим перевоплощением, Пенн создает поразительно интересный и глубокий образ. Его герой — первопроходец, трибун, девка, эротоман, эстет, харизматический вождь, мужественный лидер, гуманист, хитрый, порой коварный политик. И все это сцеплено вместе и не рассыпается. Во-вторых, фильм освещает важные стороны американской политической культуры, о которых даже информированный российский зритель имеет лишь приблизительное представление. В-третьих, все произведение Ван Сента отличается высочайшим профессионализмом — от тонкой операторской работы до точного и остроумного сценария, от блестящей игры актеров второго плана (Джош Бролин, Эмиль Хирш, Диего Луна и Джеймс Франко) до аккуратнейшим образом воссозданных исторических деталей (снимали нa натуре — в голубом районе Кастро в Сан-Франциско и в фотолавке Милка, служившей штабом его политического движения).

Гас Ван Сент — очень знаменитый, культовый режиссер, но Milk не похож на его фильмы недавних лет. Три последних («Параноид-парк», «Последние дни» и «Слон») представляли собой чистейшей воды артхаус: медленные, созерцательные, безумно красивые, с хитросплетенным повествованием и начисто лишенные морализаторства. Шедевры Ван Сента «Мой собственный штат Айдахо» и «Джерри» экспериментальны по жанру и тоже феноменально живописны. Между 1995-м и 2003 годами режиссер поставил много всего в Голливуде (включая очень успешный фильм «Умница Уилл Хaнтинг»), заработав кучу денег и репутацию мастера, способного качественно снять все, что угодно. Затем он вернулся в родной Портленд, сказав, что, дескать, завязал с ширпотребом и будет, как в юности, делать кино для души. В 2003 году «Слон» принес ему «Золотую пальмовую ветвь», а в 2007-м все тот же Каннский фестиваль наградил его специальным призом за вклад в мировое киноискусство. Однако Milk — это отнюдь не киноманское произведение, а обращение классика к жанровому кино и массовой аудитории. Несмотря на сюжетную предсказуемость (голливудский соцреализм!) и кажущуюся простоту киноязыка, лента оказывает сильнейшее эмоциональное воздействие. В отличие от медитативно-холодных артхаусных работ Ван Сента, это поэма политического экстаза, и даже трейлер дает представление о ee сногсшибательной энергетике. (Только не смотрите появившийся в сети трейлер с возмутительно безграмотным закадровым переводом на русский! Хочется надеяться, что в полной прокатной версии фильма перевод лучше.)

Несколько слов о политическом контексте фильма. За истекшие со времен Милка тридцать лет американские голубые в плане гражданского равноправия добились такого же, если не большего, прогресса, как, скажем, русские евреи за последнее столетие. В 1970-е годы гейское движение носило характер революционный, экстатический и в то же время сугубо ненасильственный. Гомосексуальность противоречит тысячелетней религиозной ортодоксии, и естественно, что, выйдя из подполья, она сразу столкнулась с разными видами радикального консерватизма, на этой ортодоксии паразитирующими. Основываясь на просвещенческих и гуманитарныx принципах (таких, как, например, абсурдная, с религиозной точки зрения, убежденность в праве человека на поиск счастья), Милк и его сподвижники проявили себя отличными стратегами. Когда голубые последовали их призыву и стали открываться близким, друзьям, знакомым, коллегам, это и вправду переменило отношение к ним общества. Большинство американцев перестали видеть в гомосексуальности грех, преступлениe или болезнь. Одновременно гей-движение нашло союзников на левом фланге политического спектра — среди правозащитных, женских и этнических организаций, профсоюзов и т.п. Отголоски всего этого слышны в фильме Ван Сента. Заинтересованному зрителю он поможет многое понять в политической психологии американского общества и, возможно, даже разохотит слушать благоглупости о вездесущей американской «политкорректности» («они, конечно, черных и голубых терпеть не могут — как же иначе! — но из вежливости эту свою неприязнь скрывают» и т. п.).

Сегодня на Западе гей-движение — это серьезная политическая сила. Однако в ходе взросления оно подрастеряло некоторые свои обаятельные черты. Утрачены острое чувство солидарности, уличность и карнавальность, да и сами цели движения стали куда в большей степени ориентированы на буржуазную респектабельность (среди них борьба за право участвовать в наиболее консервативном институте современного общества — браке). Определяющим настроением фильма мне видится ностальгия по свежести эмоций и переживаний, социальных и эротических, испытанных в ходе первой волны голубого освобождения. Аполитичный и интровертный Ван Сент прямого участия в этой волне вроде бы не принимал (хотя по возрасту мог бы). Так что это ностальгия скорее по мечте и идеалу, чем по собственному прошлому.

Политический сюжет сочетается в фильме с любовным. Ударный, хотя и совершенно не скандальный заряд гомоэротизма приходится на самое начало ленты (по остроумному предположению моего приятеля, логика Ван Сента обратна порнографической: там действие развивается от быстрой завязки к сексу, а тут весь «трах» приходится на первые пять минут, a затем начинают доминировать психология и политика). Конечно, на периферии экрана то и дело появляются не совсем одетые мужские фигуры. Так ведь в Калифорнии климат такой — жаркий как в буквальном, так и в переносном смысле. У Эйзенштейна или Сокурова, впрочем, голых мужчин куда больше, что не мешает нам этих режиссеров ценить. Одним словом, малолетних детей на «Харви Милк» вести, наверное, ни к чему и бабушку тоже можно оставить дома. А угрозы моральному облику взрослых лента не представляет, и даже наоборот — поможет кое в чем разобраться. Плюс эстетическое наслаждение.

Отзывы ведущих американских критиков, считающих картину почти что гениальной, можно найти тут, тут и тут. Шон Пенн и сценарист Дастин Лэнс Блэк за Milk, как известно, получили «Оскаров».

Посмотреть всю галерею

Портленд, Орегон


Другие материалы раздела:
Юрий Гладильщиков. Канн под вопросом, 28.04.2009
«Бесславные ублюдки»: трейлер, 27.04.2009
Андрей Плахов. Chicks with Dicks, 24.04.2009