«Домовой» в прокате

Хабенский + Машков + Хаматова = полный провал. Что не так с «Домовым»?

Каждый дуэт отечественных суперстаров, на крупном плане меряющихся харизмой и гонораром, зритель обречен сравнивать с классической парой Машков—Миронов в бойком боевике «Охота на пиранью» Андрея Кавуна. Так вот, «Домовой» проигрывает «Пиранье» вчистую. И виноваты тут не Машков в кепочке а-ля Промокашка, чья нижняя губа выглядит так, словно он накануне съемок неудачно закачал туда силикон; не заторможенный Хабенский, герой которого так равнодушно взирает на все с ним происходящее, будто он с утра под наркотиком; и даже не Чулпан Хаматова в роли возлюбленной Хабенского, вся роль которой сводится к тому, чтобы получать от любимого затрещины.

Что взять с артистов? За смертную скуку под названием «Домовой» отвечают для начала сценаристы Олег Маловичко (автор «Тисков») и Сергей Юдаков. Мало того, что ребята скопировали главный сюжетный ход из «Бестселлера» Джона Флинна. Тут вообще каждый поворот интриги можно предсказать за полчаса до того, как авторы начнут его неуклюже описывать. Да и до поворотов нужно еще дожить — какое-никакое действие начинается примерно за полчаса до финала, а первые полтора часа нам разжевывают экспозицию: профессиональный киллер познакомился с писателем, чтобы тот написал про него роман. По ходу дела киллер обучает беллетриста основам своего мастерства, и это могло бы быть забавно, если бы не полное отсутствие шуток (за оригинальную репризу сценаристы пытаются выдать, например, старый анекдот: «Дом — работа, вот и вся жизнь», — говорит о себе киллер) и «химии» между Хабенским и Машковым. Они не то что друг друга не слушают — они даже не пытаются отыграть очевиднейшие предлагаемые обстоятельства. Писатель почему-то не боится киллера, хотя по сюжету является единственным свидетелем его преступления. А киллер даже не пытается литератора обаять, успокоить и убедить, что он его убивать не собирается.


«Домовой» мог бы стать смешным, хотя и насквозь вторичным фильмом, однако хороших шуток в нем ровно одна. «Я не Сорокин. Слава богу», — говорит писатель в исполнении Хабенского, когда в книжном магазине его просят подписать… Что? «День опричника»? «Сахарный Кремль»? Или что-нибудь из старого, «Роман» например? Это самая интересная загадка «Домового».


Режиссер Карен Оганесян (его дебютный фильм назывался «Я остаюсь», и благодаря тому, что, едва сыграв там главную роль, скончался Андрей Краско, получил прочувствованную уважительную прессу) тоже постарался, чтобы зрителю жизнь медом не казалась. Ну ладно, с юмором у «Домового», в отличие от той же «Пираньи», плохо. Но, может, стоило хотя бы за логикой следить? Вот писатель видит из окна, как киллер расстреливает машину. Естественно было бы снять это на общем плане и не мудрить с монтажом — была бы иллюзия человеческой точки зрения. Но у писателя, по мысли режиссера, зрительные нервы работают, как Betacam и монтажный стол одновременно. Сцена представляет собой мелкую монтажную нарезку: киллер стреляет — пассажир падает — на лобовом стекле — бах! — появляется сгусток крови. Общий план — средний — крупный — опять общий. Наверное, Оганесян думает, что так будет эффектно. На самом деле просто неправдоподобно.


Количество мелких «непоняток», как любит выражаться писатель Бушков, просто зашкаливает. На милицейском компьютере показан отпечаток пальца, снятый с пистолета. Отпечаток медленно наползает на соседний образец и полностью с ним совпадает. И тут же — вот красота! — на компьютере появляется фото обладателя отпечатка, а это, разумеется, наш писатель. Мало того, что такие программы существуют только в воспаленном воображении сценаристов. Нам вдобавок не удосужились показать, при каких это обстоятельствах у писателя взяли отпечатки. Он же вроде законопослушный товарищ, не сидел, не привлекался, а поголовного отъема отпечатков у нас пока вроде не практикуется.


В литературной версии сценария, которую подсуетились напечатать аккурат к кинопремьере, писатель заходит за женой своего «клиента» в кассу концертного зала, пристраивается за ней в затылок и покупает билеты на тот же концерт в соседний ряд. Хорошо, здесь все понятно. А вот в фильме сначала «клиент» выходит из концертного зала, потом туда забегает писатель, а потом радостно докладывает киллеру, что купил билеты в соседний ряд. А как он с кассиршей объяснялся? «Тут, типа, такой толстый заходил, он на какой концерт билеты купил? А в какой ряд? Ну, дайте два билета по соседству». Как-то это не очень убедительно выглядит, правда?


Этой осенью вышло довольно много приличного отечественного кино, есть и неплохие боевики, вроде «Непобедимого». Все это станет отличной альтернативой «Домовому». А птицу-тройку Хабенского—Машкова—Хаматову лучше смотреть по отдельности в других, более удачных ролях.

Посмотреть галерею полностью