Письмо «молодых кинематографистов» Михалкову: провокация или идиотизм?

Отвечают кинематографисты постарше

20 июня на круглом столе в Мосгордуме был зачитан по сути анонимный донос группы студентов и выпускников киновузов, обратившихся к Никите Михалкову за защитой от ужасной чернухи, якобы захлестнувшей

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

экраны российских кинотеатров (письмо заканчивается конкретной просьбой открыть молодежное отделение Союза кинематографистов). Пока наши коллеги выясняли, кто вообще эти люди, и проводили герменевтический анализ текста письма, мы пытались понять — а что вообще это было? На первый взгляд эта написанная шершавым языком партаппаратчика кляуза выглядит не только идиотской (главной проблемой государства в сфере кино является не отсутствие там нужного градуса патриотизма и духовности, а категорическое нежелание российского зрителя смотреть любое отечественное кино, как «доброе», так и «недоброе»), но и отправленной не по адресу. Зачем писать председателю мертвого профсоюза — а не главе Фонда кино Сергею Толстикову, замминистра культуры по кино Ивану Демидову или главному защитнику нравственности в кинематографе — Владимиру Путину? И стоит ли нам вообще отвлекаться на анонимку, почти дословно повторяющую тезисы печально знаменитой михалковской речи на фестивале «Киношок» еще два года назад? Не желая гадать, OPENSPACE.RU узнал мнение тех, против кого и направлено это подметное письмо, — режиссеров российского артхауса.


Алексей ПОПОГРЕБСКИЙ
О, я эту лабуду комментировать не буду даже.

Андрей ЗВЯГИНЦЕВ
Очень бы хотелось сказать, что если нет имен, подписавших это письмо, значит, нет и самого письма. В приличном обществе именно так и поступают с анонимщиками. Их попросту игнорируют. Но у нас, к сожалению, общество давно утратило приличный вид, и потому нет уже никаких сил молчать и смотреть на это тихое уничтожение достоинства, мысли и свободы. Молодые люди, я, разумеется, не сомневаюсь в том, что письмо это писали вы под диктовку взрослых дядей. Вот именно так, неподписанными коллективными письмами, расправлялись с Анной Ахматовой и Зощенко, с Пастернаком и Андреем Платоновым, с Шостаковичем и Солженицыным, покрывая страну уже не придуманным, а настоящим позором. Молодые люди, если вы полагаете, что в вас еще жива совесть и сердце ваше не дышит предательством — а бессовестное сердце никак не может творить, оно способно только вытворять беззаконие, — так вот, выходите из этой тени, выходите из этих списков и помните самый главный завет художника: никогда ни перед кем не опускать рук и только созидать, не разделять, а только примирять. Только любовь ко всему многообразию мира отличает творца от твари дрожащей. Будьте Художниками, будьте стоиками, а не предателями, наушниками и сплетниками. И теперь, пожалуй, самое главное: молодые люди, выступать можно только под собственным именем. Никогда не превращайте свое Имя в порядковый номер. Человек под порядковым номером — раб, это человек, попавший в неволю. Художник же дышит свободой, он всегда говорит от имени собственного и только то, что считает нужным. Именно умение обращаться к болезненным, острым темам, бескомпромиссность в подходе и обнажают меру здоровья страны и ее культуры. Если мы с вами станем говорить своим искусством только правду, какой бы она ни была, — Отечество, судьбой которого вы, подозреваю, искренне взволнованы, глядишь, станет выздоравливать, просыпаться ото сна.

Читать текст полностью Павел КОСТОМАРОВ
Я не очень внимательно его читал, но мне было бы интересно с ними встретиться, с этими молодыми кинематографистами, выслушать их претензии и даже поснимать это. Я бы с удовольствием провел с ними такой разговор и даже снял бы это все на камеру. Мне кажется, это очень интересно, приятно, любопытно и полезно. Я думаю, что они в письме не смогли выразить всю свою красоту и ум, и предлагаю им встретиться с теми, против кого они писали это письмо, и устроить дебаты, а я эти дебаты бы снимал. Я вижу в этом такой полезный выход из этого всего. Я думаю, это хорошее решение и большое веселье для всех.

Алексей ГЕРМАН-мл.
На мой взгляд, не столь важно, добровольный ли это донос или письмо создано по инициативе Никиты Михалкова. Важно, что возвращается культура доноса. Я убежден, что большинство подписавших это — реально существующие люди. Скорее всего не способные создать ничего путного. Такие импотенты-комсомольцы, основная задача которых — сесть на государственный заказ в создании прекрасного образа Родины. Думаю, не очень талантливые. Рекомендую им не письма писать, а пересмотреть, например, Романа Каримова. У него как-то получается кино снимать и без доносов. Тем не менее не надо делать вид, что проблемы помощи молодым не существует. В реальности, к сожалению, никому молодые по-настоящему не интересны. Помогают им мало. Такие институции, как СК или обессмыслившийся «Киносоюз» (на этом этапе развития), при нынешнем руководстве реально ничего не совершат. Поэтому надо создавать новую общность, которая и будет отстаивать интересы молодых. Иначе ничего не будет. В том же «Киносоюзе» поначалу много говорили достойного, потом прошел съезд, все стухли и занялись своими делами. Иногда совершенствуясь в науке «болтологии».

Алексей МИЗГИРЕВ
Ну да, я видел это письмо. Ну что я могу сказать, это достаточно срамной текст.

Очень жаль, что эти так называемые студенты... Очевидно, что все эти люди являются заложниками чьей-то игры и кто-то использует их. Текст написан явно стилем людей, воспитанных в чиновничьих кругах. По сути это донос, и люди, которые это подписали, мягко говоря, не с того начинают свою деятельность.

Я не знаю, чем это чревато. У нас страна, в которой сложно что-то загадывать. Но я так понимаю, там отстаиваются какие-то творческие принципы. Люди говорят, что они хотят отличаться от потока чернухи (которого не существует, это наглая ложь). По сути, таких остросоциальных фильмов единицы, и это никакая не чернуха. Эти «кинематографисты» говорят: «Мы хотим быть другими художниками». Но для этого можно просто что-то снимать и быть интересными публике и товарищам-кинематографистам. Начинать надо с того, чтобы писать сценарии, а не письма.

Думаю, это письмо — дело рук их старших товарищей. Их играют, не они играют.

Андрей СТЕМПКОВСКИЙ
Эта история напоминает бытовавшую в нашей стране в прошлом веке традицию писать анонимные доносы. Которые могли быть основанием, например, для того, чтобы закрыть научную разработку. Запретить фильм. Уничтожить книгу. Расстрелять авторов.

Все это уже тысячу раз было. Даже неинтересно. Государство хочет принять определенные меры. Ему надо симулировать якобы существующее недовольство и дальше среагировать на «разгневанные письма трудящихся». Помните недавнее сообщение в СМИ, мгновенно превратившееся в анекдот? «Власти Северной Кореи отрубили интернет, потому что корейская общественность завалила правительство жалобами на обилие непроверенной и недостоверной информации в сети». Ну или что-то вроде того. И это письмо — оно из того же анекдота. Нужно закрутить определенные гайки (положим, идеологические) — придумывается фейковая история, написанная якобы живыми людьми, которая подается в средства массовой информации. Этот запрос позволяет начать реагировать на «возмущение общественности».

В Советском Союзе, кстати, доносы, публиковавшиеся в прессе (под видом коллективных писем, рецензий или научных статей), подписывались-таки всякими системными упырями. А здесь совсем липа. Написано: «за подписью 61 студента ВГИКа и ВКСР». А вот скажите: кто-нибудь видел хоть одного живого человека, подписавшегося под этим письмом? Я — нет. И понятно, почему. Потому что ни один из тех, кто поставил бы там свою подпись, на занятия своей творческой {-tsr-}мастерской больше просто не посмел бы прийти. Стал бы нерукопожатным среди собственных сокурсников. Я не тешу себя иллюзиями по поводу наших киновузов, но опуститься до такой потери достоинства их студенты не могли. Кроме того, вы само-то письмо читали? Оно канцелярским слогом написано, живые люди так не пишут. По форме уже ясно, что этот текст рожден в стенах известных организаций, не имеющих к кинообразованию никакого отношения. Но вот само появление такого письма и возврат к подобным технологиям цензуры в искусстве — это да, очень плохой знак. ​