Клермон-2012: мухи у нас

ИЛЬЯ ГЛАДШТЕЙН о насекомых, колониализме и ностальгических запахах на главном фестивале короткого метра в Европе

В Клермон-Ферране, небольшом городе центральной Франции, еще три недели назад горели машины. По ночам в небе над Клермоном стрекотали патрульные полицейские вертолеты: волна протестов прокатилась по городу из-за гибели местного жителя в полицейском участке. Сейчас же, несмотря на заметно повышенное количество полиции и охранников на улицах и в магазинах, здесь царит атмосфера праздника: в городе проходит самый большой в Европе фестиваль короткого метра. Три тысячи гостей приехали сюда, чтобы купить, продать, отобрать, отрецензировать, написать или просто посмотреть в свое удовольствие самые свежие короткометражки. Днем зрители рассредотачиваются по 14 кинозалам, а ночью бродят по маленьким кафе и поют протяжные пьяные песни. По случаю гуляний на время фестиваля даже круглосуточно работают кебабные, что вовсе не характерно для французской провинции: обычно ночью тут спят даже машинисты — региональных ночных поездов во Франции нет.

О масштабах. Компактность, конструктивистская архитектура города, футуристические мозаики на стенах главной площадки фестиваля — да и само ее название «Дом культуры» — дарят ощущения полузабытой советской реальности. Ей-богу, иногда в запутанных коридорах фестивального центра я слышу капустный запах производственной столовки. И часовые очереди — тут как тут. Регулярно в хвост выстраивается полторы тысячи человек; главный зал «Кокто», рассчитанный на 1406 мест (из них 31 — для инвалидов), забит до отказа начиная с 12 часов дня. Все здесь как у Сорокина, только культурно: можно запросто занять или попридержать место для друга; в очереди тут знакомятся, едят и читают книги.

Я приехал в Клермон, чтобы отобрать фильмы для киевского фестиваля «Молодость», так что самые интересные программы для меня — международный, экспериментальный и национальный конкурсы. Но чтобы посмотреть все это, пришлось бы беспрерывно смотреть кино с 11 до полуночи восемь дней подряд. И конкурс — только половина представленных на фестивале работ!

О программе. При составлении международного конкурса Клермона организаторы больше беспокоятся о количестве фильмов и разнообразии представленных стран, чем о качестве работ. Отборщики явно отдают предпочтение фильмам на политически и социально значимые темы, кинематографические достоинства уходят на второй план. Хорошо, конечно, что в одной подборке можно увидеть фильмы из Филиппин, Тайваня и Киргизии, в результате размытых критериев отбора программа больше напоминает международный блок вечерних новостей. Такая, отчетливо колониальная, культурная политика беспощадно обнажает разницу в качестве кинопродукции между странами «первого» и «третьего» мира, невольно (невольно ли?) утверждая кинематографическое первенство «цивилизованной» части мира. Организаторы как бы говорят режиссерам: пойте свои туземные песни, танцуйте свои туземные танцы, расскажите нам о своих бедах! А мы тут за коктейлем посмотрим, поймем и всех рассудим.

О языковом фашизме. Всем известно демонстративное незнание французами английского языка. Это может случиться с вами не только в кафе, в банке, на железнодорожной станции крупного города, но и на большом международном фестивале. Французскую программу Клермона можно посмотреть с переводом только в Большом зале, так что если пропустил показ — пиши пропало. Примечательно, что перед вечерними показами во время объявления фильмов на сцену вместе с франкоязычным конферансье выходит сурдопереводчик. Английского переводчика нету, так что нефранкоязычные зрители здесь попадают в категорию людей с еще более ограниченными возможностями, чем слабослышащие.

О хорошем. В отличие от международного конкурса экспериментальная программа «Лабо» не так изобилует количеством фильмов и стран, зато каждая работа достойна приза. Темы лабораторной работы фестиваля — эксперимент, авангард, анимация. Уже больше 10 лет «Лабо» наравне с Оберхаузеном является одной из главных мировых площадок ненарративного кино. Здесь приветствуют новые подходы и формы визуального искусства и до сих пор выясняют, что нового можно сделать, используя старый инструментарий классического кино, а также новые гаджеты и софт. Попадание фильма в «Лабо» почти автоматически обеспечивает ему отличную фестивальную судьбу в течение следующих полутора лет.

О темах. Каждый год по непонятным причинам среди новых фильмов Клермона прослеживаются совпадения тем и образов. В этом году идефикс фестиваля — скотобойни, освежеванные коровьи туши, кровь. Также программеры сознательно сосредоточились на насекомых. Тень Кафки нависла над Клермон-Ферраном: конкурс и внеконкурсные программы буквально кишат жуками, муравьями и тараканами; есть три специальных блока, посвященных роли наших жужжащих братьев в кино и анимации с 1940-х годов до сегодняшнего дня. Возможно, так режиссеры переживают свою вину перед съедаемыми за ужином стейками и мухами, которым в детстве отрывали лапки.

О кинорынке. Кинорынок в Клермоне — главное место торговли короткометражками в Европе. Короткое кино здесь можно выгодно купить, продать оптом, заключить договор о следующем проекте и познакомиться с самыми важными игроками.

Каждый день в 18:00 происходит happy hour: участники рынка привлекают к своим стендам праздношатающихся продюсеров и режиссеров национальной выпивкой и закусками. Надо сказать, это позволяет значительно экономить на еде, чем без стеснения пользуются все гости. Пищевая мотивация иногда оказывается сильнее стремления к прекрасному, и на шестичасовых сеансах залы заполнены лишь наполовину.

Фестиваль заканчивается завтра, 4 февраля, подробные обзоры программ и фильмов-победителей читайте на OPENSPACE.RU в следующем выпуске новостей из Клермона.

Ссылки

• Илья Гладштейн. Клермон-2012: зомби-гастарбайтеры, cut-up и экзекуции, 08.02.2012