«Но страна жива»

Что кинематографисты думают о завтрашнем митинге?

Имена:  Александр Расторгуев · Алексей Учитель · Алексей Федорченко · Андрей Прошкин · Елена Гремина · Любовь Аркус · Марина Разбежкина · Павел Костомаров

​

Марина РАЗБЕЖКИНА, режиссер, педагог
Происходит что-то чудовищное: и то, что произошло с выборами, и то, что происходит сейчас. Выборы стали своего рода катализатором, проявившим и без того не безоблачную ситуацию в стране. Я сейчас нахожусь в Питере, в лаборатории Андрея Могучего. Здесь восемь режиссеров работают над Кафкой, над своими «Процессами» Кафки, и это как-то странно переплетается с ситуацией в стране. Мы начали работать над этим еще до митингов, но бывают такие гениальные люди, как Могучий, которые могут предсказывать развитие событий. Моя задача – вместе с театральными режиссерами понять, что такое подлинность. В среду был первый день лаборатории, в четверг началась серьезная работа, вечером будем заниматься документальным кино. Я думаю, что то, что происходит в стране, станет частью того, что происходит сейчас в лаборатории. Все как-то соединилось: театр, кино, реальный мир. Искусство стало частью реальности, и мне кажется, это очень важно сейчас.

Я все время слежу за событиями на Facebook. Слышала, что композитор Могучего пострадал на последнем митинге – его ударили по голове. Но он все равно пойдет на митинг 10-го и приедет сюда, расскажет нам не только о музыке.


Александр РАСТОРГУЕВ, режиссер
Я иду на митинг в Ростове-на-Дону, где я нахожусь. К сожалению, никакого организующего движения здесь нет, и поэтому единственный вариант собрать людей на улице предложила КПРФ: они объявили не митинг, а встречу избирателей с депутатами Верховного Совета, которую власти не имеют права не разрешить. И, несмотря на такую прокоммунистическую историю, этот митинг – как возможность собраться, главным образом чтобы поддержать наших друзей в Москве, – меня устраивает.

Я не представляю себе ситуацию, в которой Путин отдаст власть. Я думаю, что даже если половина из ста сорока миллионов ляжет под танки, он все равно будет сидеть в Кремле. Он задорого купил это место и просто так его не отдаст.

Если объявленные 22 тысячи выйдут, то это может стать серьезным. Если нет, то это станет очередной шуткой Суркова.


Павел КОСТОМАРОВ, оператор и режиссер
Я хочу увидеть своих друзей, своих коллег, я хочу, чтобы нас было много, чтобы мы увидели друг друга и поняли, что нас много. Я хочу, чтобы это видела власть и поняла, что нельзя так хамски относиться к гражданам. Есть такие, кому это не нравится.

Я очень надеюсь, что происходящее может что-то изменить в стране мирным путем, и я уверен, что окончательный выбор того, каким путем это будет сделано, – за нашими оппонентами, а не за нами. Все мои друзья и все мои коллеги, все те, кто придет 10-го на митинг, – совершенно не хотят драться дубинками, давать по морде. Они – и я – хотим сказать, что хватит с нами уже обращаться как со скотом.

Я не хочу, чтобы Россия стала кадыровским анклавом. Я считаю, что манипуляции власти с выборами настолько уголовно-жлобские, что это просто недопустимо, невозможно и неприемлемо. Я очень рад, что наконец общественность может сказать именно это.

Любое развитие событий – худшее для Путина. Он в любом случае перестал быть железным Буратино – буратина проржавела. Дальше вопрос в том, хочет ли он делать это по-кадыровски, по-гопнически, силой. Если так, то, конечно, это будет очень страшно и очень плохо. Но я очень надеюсь, что у них хватит благоразумия начать учитывать наше мнение и не так наглеть.

Но если что-то пойдет не так, то по их вине: если на митинге будут провокаторы, мы их сами сможем загасить и заставить вести себя спокойно. Мы все выходим показать свою численность, показать свои добрые намерения.


Андрей ПРОШКИН, режиссер
Мне кажется, что ситуация крайне напряженная, и в этом колоссальнейшая вина властей. Число разоблачительных ссылок в интернете просто невероятное. Все эти уличные происшествия, которые совершенно никак не попадают на центральные каналы, производят очень гнетущее впечатление. Неуважительное отношение властей к народу, их наплевательское отношение вызывают желание выходить на улицы. Варианты развития ситуации могут быть самые тяжкие, но я очень-очень надеюсь, что до этого не дойдет и не будет никакой крови.


Любовь АРКУС, главный редактор журнала «Сеанс»
Развеялось состояние безнадежности, пустоты, вакуума. Но вместо безнадежности пришли надежда и страх. Я очень боюсь за детей: боюсь, что их побьют, заволокут в автозаки, боюсь, что они разочаруются. Если бы всего этого не произошло сейчас: разговоров в интернете, митингов, – то было бы ощущение, что страна просто умерла. Нельзя же безнаказанно обижать такое количество людей. Но страна жива.


Алексей ФЕДОРЧЕНКО, режиссер (Екатеринбург)
Я оказался по работе в Москве и был на митинге на Чистых, видел, что там было. Нормальная реакция брезгливых людей на нечистоплотность. Первая реакция, когда к тебе залазят в карман и что-то крадут, – ударить. Может, это наивно, но я очень надеюсь, что все обойдется без крови, что люди не пострадают и закончится все это хорошо.


Елена ГРЕМИНА, драматург
Митинг – это «протестное голосование», без позитивной программы. Но это весело и волнующе, в отличие от рутинной и более полезной работы наблюдателем на избирательном участке.

Фальсификации на выборах отвратительны и дискредитируют нынешнюю власть, но лично меня волнует, что не за кого голосовать. Кто, придя к власти, не превратится в «Единую Россию»? У Белого дома в 1991 году был митинг (я на нем была). И на Майдане был митинг... В начале девяностых у нас демократические партии набирали огромные проценты, у власти были видные демократические деятели, которым мы верили. И что? Как они употребили власть?

Лев Толстой писал, что революции бесполезны, пока человек все тот же. И был прав, как показал семнадцатый год. Проблема в том, что свобода, уважение к человеку, общественное благо – для каждого из нас сегодня «проблемные точки». Изменимся мы – изменится и общество. Именно тут могут что-то сделать искусство, театр, литература. И будет из кого выбирать. А сейчас – не из кого.

Мне по душе не революции, а эволюции гражданского общества – посмотрите, как все поменялось в США за вторую половину XX века.

Но я сочувствую тем, кто в эти дни на митингах, хотя считаю, что они заблуждаются. Мой сын (драматург Александр Родионов. – OS) ходил на митинг. Наши артисты ходили на митинг. Молодежь тянет на площадь, это нормально. Но я не одобряю известных людей, зовущих молодежь на площадь, – известные люди все равно в безопасности, а молодежь потом избивают в автозаке.

Да, и мы делаем в Театре.doc «свидетельский спектакль» – про митинги в декабре 2011-го. Все вопросы будем обсуждать с нашими зрителями. На сцене будут участники митингов и артисты.


Алексей УЧИТЕЛЬ, режиссер
Меня не интересует политика – меня интересует искусство.