Чан Чхоль Су: «Жанр – это одежда, а сущность всегда одна – человек»

Лучший корейский дебютант, автор «Осатаневшей» рассказал ВЛАДИМИРУ ЗАХАРОВУ об учениках Ким Ки Дука и о том, как Канны спасли его фильм

Имена:  Ким Ки Дук · Чан Чхоль Су

Вышедшая на прошлой неделе в прокат «Осатаневшая» — новый корейский триллер про месть или, если рассмотреть получше, социально-философская драма о вырождении традиций. Загорелая крестьянка Ким Бок Нам, измученная постоянными унижениями от нелюбимого мужа, его родни и просто добрых соседей, разговаривает с солнцем — и по совету светила принимается методично убивать окружающих.

Читать!

• 4 года с OPENSPACE.RU: Best of the Best
• Юровский об опере «Мастер и Маргарита»
• Заветные желания наших авторов и коллег
• Сергей Жадан. Ворошиловград
• Лена Катина: «Эти песни надо петь пожизненно»

Фильм впервые был показан в каннской «Неделе критики» в прошлом году и получил несколько призов на фестивалях жанрового кино. Режиссера фильма Чан Чхоль Су корейские критики и несколько национальных корейских кинопремий назвали лучшим дебютантом года.

Режиссер Чан — представитель совершенно нового поколения корейских кинорежиссеров. Он 1974 года рождения и моложе известных сейчас авторов Пон Чжун Хо и Пак Чхан Ука. Его поколение в отличие от предшественников вынуждено работать в сформировавшейся системе корейской киноиндустрии с ее иерархиями, где режиссер-автор уже не главный. Кроме того, молодые режиссеры испытывают на себе влияние авторитетов предыдущего поколения, возникших художественных конвенций, а также давление имиджа корейского кино, сложившегося за пределами Кореи. Ни Пон, ни Пак в свое время с этим не сталкивались.

Чан Чхоль Су приехал в Москву, чтобы представить свой фильм, рассказал, как его привели в режиссуру фильмы Ким Ки Дука и почему он выбирает жанровое кино, и объяснил, о чем же все же «Осатаневшая».


— Насколько я знаю, вы не учились в киношколе. Как вы стали режиссером?

— В университете Хон-ик я изучал дизайн и искусство, в том числе немного и кино, а потом пошел работать ассистентом Ким Ки Дука и в итоге выбрал эту профессию.

— Почему пошли именно к Ким Ки Дуку, а не к другому режиссеру?

— После учебы я некоторое время провел в Японии и там увидел фильм Ким Ки Дука «Остров». Он произвел на меня сильное впечатление, и когда я вернулся в Корею, я пошел к режиссеру Киму в ученики. Стиль Ким Ки Дука был очень близок моему внутреннему восприятию.

— Но ваш фильм не похож на работы Ким Ки Дука, особенно в подходе к некоторым темам. Вот вы были ассистентом как раз на «Самаритянке», а героиня вашей «Осатаневшей» скорее антисамаритянка, она не прощает.

— Наверное, потому что я вырос окруженным любовью, а режиссер Ким рос без любви (смеется). Поэтому, возможно, фильмы выглядят такими разными. Ким Ки Дук, мне кажется, видит плохое в хорошем, а я скорее хорошее в плохом. Ищу какую-то надежду.

— То есть то, что Ким Бок Нам весело зарезала население острова — это хорошо? Разный может быть взгляд на это, ведь это насилие, а насилие — зло.

— В фильме я не оцениваю убийства, совершенные Ким Бок Нам, как зло или добро. Там история скорее о том, что, если в мире люди не уважают и унижают друг друга, этот мир разрушается.

— Из бывших ассистентов Ким Ки Дука в последнее время стали режиссером не только вы. Уже по два фильма сняли Чан Хун («Кино про кино», «Названый брат») и Чон Чжэ Хон («Красивая», «Пунсан»), в прошлом году еще дебютировал Но Хон Чжин с фильмом «Прощай, мальчик». Общаетесь ли вы между собой, происходят ли какие-то встречи выпускников «школы» Ким Ки Дука?

— Мы знакомы, общаемся, встречаемся довольно часто. Даже создали что-то вроде общества и назвали его «Тульпа». В этом обществе людей намного больше, чем вы перечислили, конечно. Некоторые уже стали известными кинорежиссерами.

— Как сам Ким Ки Дук относится к своим бывшим ученикам? Следит за вашей работой? Он к вам строг?

— Меня режиссер Ким очень поддержал перед съемками моего фильма. Мне все говорили, что сценарий плохой, а он прочитал, и ему сценарий страшно понравился. После этого у меня уже сомнений не было. Правда, последние два года у Ким Ки Дука выдались непростые, он исключил себя из корейской киноиндустрии и отшельничал (подробнее см. здесь). Поэтому, когда вышел мой фильм, он его не видел, но я слышал, что он знает, что фильм уже снят.

— Как в Европе восприняли насилие в «Осатаневшей»? Известно, что европейская и корейская публика по-разному воспринимает насилие в корейских фильмах. Европейцы часто видят просто триллер, эмоции и не замечают контекст.

— Я снимал фильм для всех, не только для корейцев или только для европейцев. И могу сказать, что большой разницы между тем, как восприняли фильм в Европе и в Корее, не заметил.

— Но у фильмов даже названия разные. Корейское название «История об убийстве Ким Бок Нам» не только управляет вниманием зрителя — говорит, что Ким Бок Нам, которая появляется не сразу, главная героиня, — но и больше похоже на название драмы. А международное название «Осатаневшая» — название обычного триллера.

— Да, корейское название оказалось слишком длинным для международного проката, поэтому выбрали такое простое и короткое. Лично мне оно не очень нравится, именно потому, что сразу создает впечатление о фильме как о триллере, а я его задумывал и делал скорее как драму.

— Как вы относитесь к тому, что зрители могут просто посмотреть фильм как триллер и не считать ничего — о разрушении мира, в котором люди не уважают друг друга, или остальные затронутые темы?

— Люди разные, и невозможно предсказать, что они увидят в фильме. Поэтому когда я снимал фильм, конечно, не думал о том, что в нем разглядят. Единственная реакция, на которую я надеялся, чтобы зрители испытали катарсис.

— Между тем в «Осатаневшей» можно разглядеть многое. Что вы сами хотели выразить в фильме, когда брались за эту историю?

— Мне было интересно показать, как контактируют две разные эпохи — древность и современность, сравнить их и посмотреть, какие конфликты из этого вытекают.

— Конфликт древности и современности, место действия — остров, населенный общиной женщин — ловцов ракушек, нет ли здесь влияния корейского классика Ким Ки Ёна, точнее, его фильма «Остров Ио»?

— О боже, откуда вы узнали про этот фильм? (Смеется.) Многие корейцы не видели фильмов Ким Ки Ёна. О влиянии «Острова Ио» могу сказать, что я его впервые посмотрел, когда сценарий «Осатаневшей» уже сложился. Некоторые общие мотивы очевидны, и темы прослеживаются, но не могу сказать, что «Остров Ио» сильно на меня повлиял.

— В Корее у режиссеров раньше был полный творческий контроль над фильмами, включая финальный монтаж. Изменилось ли что-нибудь сейчас? Оказывали на вас давление продюсеры как на дебютанта?

— Сейчас нет такой свободы, как раньше. Вмешиваются не только продюсеры, но и инвесторы, дистрибьюторы. Я старался делать все сам, насколько возможно, несмотря на давление. С финальным монтажом произошла такая история. Я решил не обсуждать с инвесторами или дистрибьюторами, как монтировать фильм, и послал свой вариант в Канны. Фильм отобрали в программу «Недели критики», и это очень помогло. Если бы я так не поступил, картины в ее нынешнем виде, наверное, просто не было бы.

— Как в Корее сосуществуют независимое кино и коммерческое, четкая ли между ними граница?

— Корейская публика, как и везде, больше любит коммерческие фильмы и блокбастеры. У нас кинотеатры — это в основном мультиплексы, и есть много возможностей увидеть фильм. Но коммерческое кино — такой поток, что пробиться через него с маленькой независимой картиной ужасно сложно. От властей тоже мало помощи. Возможно, потому, что нынешний президент Южной Кореи Ли Мён Бак раньше работал в корпорации «Хёндай» и конвейерный, коммерческий подход ему ближе.

— Но вашему фильму в Корее удалось вырваться из ниши независимого кино, он миллиард корейских вон заработал, что хорошо для маленького независимого фильма. В каком направлении вы будете двигаться дальше, будете снимать коммерческое кино, как Чан Хун, или продолжите делать личные фильмы, но при этом жанровые, или сделаете фестивальную драму?

— На самом деле непросто было этот фильм сделать и добраться до этого успеха. В будущем я хочу снимать истории в разных жанрах. Для меня жанр — это одежда, ее можно часто менять в зависимости от настроения, а сущность всегда остается одна — человек. Я пока не выбрал жанр для следующей работы, но я хочу и дальше оставаться посередине между коммерческим кино и артхаусом. ​