Эдисон vs. Люмьеры: запоздалая победа

Дискуссия ВЛАДИМИРА ЗАХАРОВА и МИХАИЛА РАТГАУЗА о кинематографе, который начался с маленького ящика и в него же сыграл

В понедельник на сайте OPENSPACE.RU было опубликовано интервью французского режиссера Жан-Шарля Фитусси, в котором он, помимо прочего, заявил: «Существенное в кино то, что фильм проецируется в большой комнате на большом экране. Смотреть фильм в интернете для меня — не опыт кино. Это ближе к Эдисону, а не к братьям Люмьер. Ведь разница между ними не в технике, а в способе проекции. Кинетоскоп Эдисона похож на микроскоп, в него может смотреть только один человек. А проектор Люмьеров предполагал наличие аудитории, а не индивида».

В 1891 году Томас Эдисон изобрел кинетоскоп — аппарат для рассматривания движущихся картинок, предназначенный для индивидуального использования. Спустя три года Луи Люмьер запатентовал собственное изобретение — «кинематограф», позволяющее проецировать изображение на экран в присутствии многочисленных зрителей. Первый публичный сеанс 28 декабря 1895 года стал рождением не столько искусства, сколько индустрии с понятными коммерческими перспективами.

Изобретение Эдисона долгие годы считалось тупиковой ветвью развития кино, однако технический прогресс вернул зрителя к давно пройденной развилке. На самом ли деле пресловутое «кино на экране iPhone» (или ноутбука, или проекция c Blue-ray на стене вашей квартиры) является перезагрузкой кино «по-эдисоновски» или это просто маленькая смерть в маленьком ящике? Мы публикуем дискуссию, которая развернулась по этому поводу между кинокритиками ВЛАДИМИРОМ ЗАХАРОВЫМ и МИХАИЛОМ РАТГАУЗОМ (в Facebook под ссылкой на интервью с Фитусси).


Михаил Ратгауз: Как раз недавно читал в «Истории Голливуда» Дэвида Томсона про эти одинокие эдисоновские просмотры. И тоже вздрогнул. Томсон считает, что коллективное развлечение было эволюционной победой Люмьеров. И он, конечно, прав.

Владимир Захаров: Но просмотр проекций картинок толпой на большом экране был до Люмьеров и даже до Эдисона. Всякие проксимаскопы, например, если уж не брать китайский театр теней. То есть Эдисон скорее был эволюцией, а Люмьеры наоборот.

Ратгауз: Эволюционно побеждает тот, кто выигрывает. Опережающий время не обязательно остается в выигрыше.

Захаров: Но в итоге-то победил Эдисон. Вон даже Фитусси согласен.

Мария Кувшинова: Эдисон считался тупиковой веткой до сегодняшнего дня. У способа Люмьеров было очевидное коммерческое преимущество.

Чего говорить про китайские фонари? Кинематограф стал кинематографом, когда он стал бизнесом. И раньше это была схема Люмьеров, а теперь оказалось, что да — Эдисон просто чудовищно поторопился.

Ратгауз: Нет, Эдисон проиграл. Кино началось и состоялось в залах с венозными толпами. Сейчас — это послесловие.

Захаров: «Схемой Люмьеров» я бы назвал не публичные показы, а сдачу камер в аренду и расползание люмьеровских агентов по миру с показами «Выхода рабочих с фабрики» и посылкой экзотических пленок, снятых на местах, домой в Европу.

Вряд ли бы в Америке стали строить огромные кинотеатры и т.д., чтобы показывать в них документальное люмьеровское кино. Так что невозможно найти здесь именно их заслугу. С другой стороны, гигантские IMAX и показываемые там документальные фильмы про рыб в 3D — это действительно эволюция люмьеровского показа, их схем и духа их кино.

Кувшинова: Это мы сейчас сравниваем зеленое с холодным. То, о чем ты говоришь, — это оппозиция Люмьеры — Мельес, вопросы эстетики. А речь идет о технологии и способе потребления. Тут оппозиция Люмьеры — Эдисон.

Ратгауз: Точно.

Захаров: Эдисон для своих ящиков специально снимал ультракороткие комические сценки, знаменитых актеров в соответствующих постановках, танцы, акробатов и прочее, то есть специально поставленный фикшн, а не «Рабочих с фабрики». Получается не совсем сравнение зеленого с холодным.

На самом деле ошибка Эдисона была в том, что он продавал один ящик, рассчитанный на одного зрителя, а Люмьеры придумали, как использовать один ящик, чтобы брать деньги с толпы. Когда ящики (сначала телевизоры, потом видео, компьютеры с интернетом и PS3 с Blu-ray) появились у людей дома, эдисоновская схема зажила новой жизнью. При этом всерьез поменялось кино только под влиянием телевизора в 1950—1960-е (и вряд ли все кино после 1950-х можно назвать послесловием) и под влиянием видео — в 1980-е. Интернет, HD и другие новые технологии скорее это влияние пытаются отменить, а не добить кинематограф.

Ратгауз: Да? У меня тут сплошные вопросы. Как телевизор повлиял на кино начиная с 1950-х? Я как раз не говорю про способы распространения и финансирования. Как он качественно повлиял? И как интернет собирается отменить это влияние? Все требует расшифровки.

Захаров: Телевизор в итоге привел к изменениям построения кадра в голливудском кино, увеличению количества крупных планов и, как следствие, ускорению монтажа в среднем за счет «восьмерок».

Это если не брать темы и жанры. Кроме того, телевизор и видео не показывали движение точно так же, как большой экран, из-за особенностей стандартов вещания. В интернете стандартов вещания нет, и через него можно смотреть в цифровом формате фильмы, снятые в обычном стандарте — 24 кадра в секунду. Появление HD сейчас помогает распространению широкоформатных теликов с большей диагональю, домашних кинотеатров с трехметровыми экранами и т.д.

Так что, возможно, «эволюционный» процесс запихивания большого кино в маленький экран, который продолжается уже больше пятидесяти лет, может повернуться вспять.

Ратгауз: Да, про монтаж я забыл. Кажется, зум в 1970-е тоже воспринимался как элемент преимущественно телевизионный. Что касается втискивания больших картинок в маленькие плоскости и их обратного расширения во всю стену, то тут количество никак не влияет, по-моему, на качество. Экран домашнего кинотеатра любой величины не делает просмотр менее одиноким. Коллективное переживание фильмов было необходимым условием кино как мифологии. Никакие HD этого переживания не вернут.

Михаил Ямпольский говорил на Петербургском кинофоруме про то, как кино начиная с середины XX века постепенно диверсифицировалось. Раньше было одно большое кино на всех. Потом оно расходилось постепенно по рукавам и потокам: кино для детей, кино для подростков, кино для любителей изящного, кино для дам с собачкой. Сейчас вполне можно представить себе ситуацию, что совершенно одинокий режиссер снимает кино для совершенно одинокого, единственного зрителя. С домашним кинотеатром до потолка. Ну, или, скорее, с ноутбуком. С чем именно, уже совершенно не важно.​