Сеульский фестиваль анимации-2008. Часть четвертая

Женщины любуются кровопролитием, китайские жрецы мучают японских мальчиков. О том, как передрались между собой азиатские тигры, – пока на экране

Женщины любуются кровопролитием, китайские жрецы мучают японских мальчиков. О том, как передрались между собой азиатские тигры, – пока на экране

С аниме для мальчиков вышла загвоздка. Все вроде бы на месте — мечи, древние воины, кровавые схватки и бесконечная война всех против всех, которая, несомненно, порадовала бы Гераклита, если бы его дух воплотился в современного корейского подростка. Но, как ни странно, зал на «Мече странника» забили одни девчонки от 12 до 22 примерно лет. Они легонько повизгивали, завидев на сцене режиссера Масахиро Андо, и громко ахали, когда опасность на экране угрожала очаровательной собачке.

Но собачка собачкой, а ведь то, что творилось на экране, близко напоминало бойню. Полтора часа экранного времени герои резали друг друга, не щадя живота — ни своего, ни вражьего. Кровь сочилась сквозь доспехи, кровь брызгала на лицо противника, кровь шла горлом, кровь лилась потоками из живота и била фонтаном на месте отрезанных конечностей. Конечности, пролетев по дуге, красиво ложились рядом. У всего этого безобразия был повод — по сюжету китайские войска вошли в Японию, и местные японские герои отчаянно борются с оккупантами. Но как мальчишкам во дворе все равно, в какую войну играть — лишь бы упасть поэффектнее в сугроб, так и режиссера сюжет сам по себе особо не волновал. Он был лишь поводом для роскошных абстрактных картин, которые выписывала на снегу кровь его героев.

И вот милые девочки в гольфиках и мини-юбочках, с рюкзачками, к которым присобачены разные пушистые зверушки, с мобильниками, инкрустированными стразами, с белозубыми улыбками и ресницами, словно крылья бабочки, смотрят это гибельное кино с большим удовольствием. Единственно — за собачку немножко переживают. А когда особи мужского пола с особой жестокостью отправляют друг друга на тот свет, зрительницы, кажется, испытывают нешуточное удовольствие.

Актуальная все-таки вещь «Убить Билла». Что-то такое понял друг наш Тарантино о женской психологии, что-то такое кровавое, последнее, паучье, о чем лучше и не думать на ночь глядя.

Корейцам, наверное, особенно приятно было смотреть, как мочат друг друга на экране их закадычные враги (о том, как китайцы и японцы мочили в свое время корейцев, читайте в cеульских путевых заметках). Хотя военные дела показаны в «Мече странника» несколько... э-э-э... односторонне. Гнусные китайцы вторгаются на территорию суверенной Японии и творят там такие безобразия, что непонятно, куда смотрит ООН. Возглавляет их жрец, большой поклонник человеческих жертвоприношений. Режиссер утверждает, что действие происходит 500 лет назад, но китайцы забросили человеческие жертвоприношения примерно за две тысячи лет до этого. Даже невозможно представить, какую, собственно, китайскую религию представляет этот кошмарный жрец. Ну не мирный же буддизм, не справедливое конфуцианство. Да и даосы, несмотря на все свои эксцентричные выходки, детей все-таки не резали.

А тут жрец непременно желает принести в жертву глазастенького японского мальчонку. Его кровь, мол, обеспечит бессмертие китайскому императору. Просто дело Дрейфуса какое-то. Но у мальчонки есть защитник — тот самый «странник» по имени Безымянный. Он, надеемся, добежит вовремя и успеет спасти от страшной смерти пацана. А заодно и его собачку.

Но придется Безымянному нелегко. Дело в том, что у китайцев есть секретное оружие — белобрысый верзила с громадным мечом, робот-убийца, не ведающий человеческих чувств, точная копия Дольфа Лундгрена. Поднимаясь на вершину своего злодейства, он несет связанного мальчика к месту жертвоприношения и совершенно в духе Шопенгауэра объясняет пацаненку, что разницы между жизнью и смертью не существует.

Не в обиду будь сказано японскому режиссеру, но его соотечественники 60 лет назад в оккупированном Китае такие опыты над детишками ставили, что даже этому белобрысому монстру, наверное, тошно стало бы. Но после «Меча странника» все, конечно, становится понятно. Если верить Масахиро Андо, китайцы столетиями пытали японских мальчиков, так что в ХХ веке японцы просто отдали долг. Хочется верить, что историческое чувство справедливости наконец-то удовлетворено и больше ни та, ни другая сторона не будет издеваться над детишками.

А показ «Автомата по продаже кофе и его меча» опять перенесли, злодеи. Зато удалось разузнать детали сюжета. Древний воин — мастер боевых искусств. Несмотря на то что он превращается в кофейный автомат, меч остается при нем. Этим мечом он и рубит врагов, непрестанно его атакующих, — не совсем понятно, то ли это современные враги, то ли его прежние противники, которые тоже как-то реинкарнировались в центре Сеула. А еще кофейный автомат влюбляется в девушку, которая каждый вечер вынимает из него мелочь и заправляет кофе. Сюрреализм какой-то. Прелесть.

Ссылки

• Cеульский фестиваль анимации