Прерафаэлиты в Третьяковке

Отдел викторианской живописи Christie's объединил усилия с Алексеем Тизенгаузеном

Отдел викторианской живописи Christie's объединил усилия с Алексеем Тизенгаузеном

История московских предаукционных выставок Christie’s началась в марте прошлого года, когда в Третьяковку привезли одну-единственную, но безусловно сенсационную работу Верещагина — «Стена Соломона» (она ушла с торгов за $3,6 млн). Уже осенью 2007 года на выставке в доме Пашкова живопись Гончаровой, Сомова и Шухаева висела рядом с шедеврами Матисса и Пикассо, работами современных китайских художников. Теперь в залы Третьяковки привезли живопись прерафаэлитов и русский авангард. Соседство, без сомнения, удивительное — организаторы и кураторы сразу открестились от всех возможных интерпретаций, заявив, что связи между этими двумя направлениями искать не стоит. Кроме того, здесь есть еще одна странность — в отличие от прежних прецедентов, эту выставку позиционируют не как предаукционный показ, а как кураторский проект, практически подарок московским зрителям.

Искусство прерафаэлитов — чуть ли не самое любопытное, что случилось в английской живописи середины XIX века. Братство появилось в 1848 году, когда семь студентов Королевской академии художеств в обстановке полной секретности решили устроить переворот в английской живописи. Они постарались забыть все, чему их учили в академии, и вернуться во времена Кватроченто, чтобы избавиться от условности и официозности сюжетов академической живописи. Получилось так хорошо, что еще ни одно поколение английских художников, вооружившись их приемами, с гордостью называло себя прерафаэлитами. Довольно быстро превратившись из бунтарей в заслуженных и признанных художников, они были востребованы на рынке еще своими современниками.

По словам Мартина Бейсли, главы международного отдела викторианской живописи, за последние 15—20 лет цены в этой сфере рынка неоднократно переживали подъем и спад. Но сейчас все точки на «i» уже расставлены и пик достигнут — рекордом уже восемь лет считается продажа «Святой Цецилии» Джона Уильяма Уотерхауза в 2000 году. Работа была куплена Эндрю Ллойдом Вебером, коллекционером и владельцем одноименного художественного фонда, за $13 млн (сегодня ее страховая стоимость достигает $20 млн). Специально для выставки в Москве работу сняли со стен Tate Britain. Мартин Бейсли уверен, что этот рекорд удастся побить только в том случае, если на рынке появится музейная вещь.

Но не только «Святая Цецилия» не предназначена для продажи. Романтическая девушка с полотна Уотерхауза «Ламиа» и «Грезы» Альберта Джозефа Мура продолжат путешествие на выставки в Америку. А на многие работы, которые все-таки появятся на июньских торгах в Лондоне, уже сейчас есть выставочные запросы. Например, на полотно с самым высоким эстимейтом «Между надеждой и страхом» Фредерика Лейтона, оцененное в $1,6 — 2,3 млн.

Рынок викторианского искусства, как и любой другой развитой рынок, переживает проблему вымывания шедевров. «Шедевры либо уже раскуплены частными коллекционерами, либо находятся в музейных собраниях», — признает Мартин Бейсли. На торгах уже давно не появлялись первоклассные полотна отцов-основателей братства. Вот и на этот раз на торги выставлена всего одна работа прерафаэлита первой волны — это портрет девушки кисти Джона Эверетта Милле. Милле был в числе тех семи студентов Королевской академии художеств, затеявших переворот в английской академической живописи и непосредственно принимавших участие в создании братства. Тем не менее «Приглашение на свадьбу» (эстимейт $590—980 тыс.) написано в 1855 году, когда Милле уже стал членом академии — обстоятельство, которое Россетти справедливо счел концом братства. После Милле, наиболее близок живописным идеалам прерафаэлитов Эдвард Берн-Джонс, хоть он и познакомился с этим искусством и главным его вдохновителем — Данте Габриэлем Россетти только в 1856 году. В Москве показали работу Берн-Джонса «Триумф Любви или Amor Vincit Omnia» (1871, эстимейт $780 тыс.—1,2 млн).

Оба топ-лота предстоящих торгов принадлежат кисти еще более поздних последователей братства. Уже упоминавшаяся работа Фредерика Лейтона была написана в 1894 году, а «Жасмин» Альберта Джозефа Мура (эстимейт $1,2 — $1,6 млн) — в 1880-м.

Рынок викторианского искусства еще не достигал таких высот, как в 2000 году, однако это не мешает его постепенному росту, в котором Christie’s сыграл не последнюю роль. Так, с 2003 по 2007 год именно на аукционах Christie’s были проданы три крупнейшие коллекции викторианской живописи. В феврале 2003-го сумма продажи знаменитого собрания Малкольма Форбса, продолженного одним из его сыновей Кипом, составила $27 млн. Через год на рынке появилось собрание Пола Джетти, американского магната, который, переехав в Лондон в 1970 году, тут же обзавелся особняком викторианской эпохи в Челси и внушительной коллекцией работ прерафаэлитов. Двадцать одно полотно, никогда раньше не появлявшееся на рынке, было продано за $3,6 млн. Наконец, в феврале 2007 года на торги было выставлено собрание Кристофера Вудса, бывшего сотрудника Christie’s, а впоследствии дилера и эксперта по викторианской живописи. Сумма торгов составила $2,6 млн.

Совершенно очевидно, что Christie’s старается произвести впечатление на своих постоянных русских клиентов и показать то, на что они до сих пор могли не обратить внимания. А потому русские лоты, приютившиеся в дальнем зале, явно выполняют на выставке вспомогательную роль. В Москву привезли умиротворенный пейзаж Исаака Левитана, редкую в творчестве Натальи Гончаровой абстракцию «Цветы» и «Распятие», два разномастных пейзажа Владимира Баранова-Россине, а еще Шухаева, Альтмана и Ларионова. Кажется, Christie’s не ждет сенсационных продаж от русских торгов, которые пройдут 11 июня в Лондоне. Тем не менее глава русского отдела Алексей Тизенгаузен справедливо считает показ русских лотов в Москве традиционным мероприятием и был немало удивлен, когда узнал, что у его коллег из викторианского отдела тоже есть русские покупатели.