Вещи и мнения

Три специалиста по русскому искусству — организатор русских торгов Stockholms Auktionsverk Иван Самарин, коллекционер Валерий Дудаков и эксперт «Арт консалтинга» Наталья Шередега — прокомментировали наиболее значительные лоты русского аукциона 2—3 октября

Торги русского искусства, которые проводит Stockholms Auktionsverk, пожалуй, самые крупные и авторитетные после лондонских и нью-йоркских «русских недель». Они выгодно отличаются от тех, что проводят Sotheby’s и Christie’s, куда большей демократичностью. Ставка делается на среднего покупателя, отсюда и сравнительно невысокие эстимейты, оставляющие поле для торга, и широкий охват. Коллекция лотов очень разнообразна и включает живопись XVIII—XX веков, предметы декоративно-прикладного искусства, а на этот раз еще и весьма обширный стринг иконы.

Стокгольм очень удачный стратегический пункт для поиска русских вещей. Традиционно Швеция и Россия поддерживали тесные контакты; произведения искусства, купленные шведами в России, оседали потом на долгие десятилетия, а порой и столетия в шведских семьях. Лишь в последнее время, с ростом спроса и цен на русское искусство, эти работы начинают попадать на аукционы. Как рассказал один из организаторов торгов и экспертов русского отдела Stockholms Auktionsverk Иван Самарин, некоторые владельцы просто боятся хранить столь дорогие вещи дома. Один из главных топ-лотов октябрьского аукциона «Певец» Константина Маковского (эстимейт €210—320 тыс.) попал в руки специалистов именно так — нынешняя владелица решила продать работу, после того как на весенних русских торгах Stockholms Auktionsverk за Маковского отдали €790 тысяч. У «Певца» есть все шансы повторить успех: речь идет о подписной работе, опубликованной в монографии о художнике, к тому же с хорошим провенансом. По мнению Натальи Шередеги, с точки зрения подлинности это один из самых безупречных лотов.

Парадоксально, но на обложку каталога помещен отнюдь не Маковский, а «Портрет русской красавицы» неизвестного художника (эстимейт €80—90 тыс.) в стиле Венецианова. По словам Ивана Самарина, работа остается для него загадкой: «Сначала мне показалось, что это Венецианов или кто-то из его учеников. Присмотревшись, я понял, что вещь значительно более поздняя, рафинированная, без налета провинциальности». В результате она была датирована серединой XIX века. С этой датировкой согласны и Валерий Дудаков, и Наталья Шередега.


Иван Самарин: «Пейзаж Матвеева большая редкость для рынка. Их почти не встречается. Я знаю одну работу в Лондоне, но ее предлагают за баснословные деньги».
Валерий Дудаков: «С Матвеевым дело плохо, не думаю, что она прозвучит. Разве что в связи с выставкой в Третьяковке».
Наталья Шередега: «Именно сейчас в Третьяковской галерее проходит персональная выставка Матвеева. Думаю, что решить вопрос о подлинности этого произведения можно было бы, поместив его в ряд представленных там эталонных работ художника. Это единственный путь разрешить возникающие сейчас сомнения».

Валерий Дудаков: «Очень хороший качественный Шильдер. Стоит обратить на него внимание».
Наталья Шередега: «Работа мне очень нравится, просто замечательная, как по мотиву, так и по исполнению».

Иван Самарин: «Конечно, цена для акварели достаточно высока, но работы художника становятся все более редкими. К тому же это очень типичный Кустодиев».
Валерий Дудаков: «Это стопроцентный Кустодиев, и он стоит денег. Покупать стоит в том случае, если хочется иметь марку художника, его почерк».
Наталья Шередега: «Замечательная работа, которая не вызывает никаких сомнений ни с точки зрения атрибуции, ни с точки зрения художественного качества».


Валерий Дудаков: «Вещь среднего уровня, выполнена на картонке и к тому же маленькая. Нет в ней мощи и пластики».
Наталья Шередега: «Яковлев очень крепкий художник. Интерес к его творчеству значительно возрос в последние годы, одновременно поднялись и цены. Однако он еще не занял своей ниши
в истории русского искусства начала ХХ века, хотя и достоин изучения и раскрутки. По-моему, этот лот может иметь большое будущее».


Иван Самарин: «Работа Рериха двусторонняя. На обороте эскиз к утраченной картине Рериха, которая когда-то принадлежала сестре художника».
Валерий Дудаков: «Конечно, не шедевр, но порядочная работа. Во всяком случае, есть о чем поговорить. Хотя сама вещь на четыре с минусом».
Наталья Шередега: «Очень хороший по своему художественному качеству и, несомненно, подлинный Рерих. Этот лот — одно из больших достижений аукциона».


Иван Самарин: «Работа Касаткина происходит из частной шведской коллекции. Когда нам принесли картину, сразу стало понятно, что вещь русская. Но в комнате, где она висела, многие годы курили, поэтому вся поверхность была черная от копоти — подпись смогли прочесть только после реставрации. Оказалось, что работа была на «передвижной» выставке 1901—1902 годов, после чего надолго исчезла из поля зрения, так что я считаю ее появление одним из «открытий» аукциона».
Валерий Дудаков: «Это очень интересная большая вещь, к тому же Касаткин редко встречающийся на рынке художник. Работа хорошего, музейного качества».
Наталья Шередега: «В подлинности Касаткина я не сомневаюсь, но выбор аукционистов кажется мне странным. Во-первых, в каталоге картина обозначена под названием «Ссора», хотя мне представляется, что сюжет несколько иной — ее было бы правильней назвать «В мастерской художника». Но главное, трудно представить себе покупателя такой работы, кроме как владельца коллекции живописи передвижников. Подобную картину не повесишь в столовой, гостиной или, сохрани Господь, детской».

Есть, конечно, лоты, вызывающие вопросы. Так, просматривая каталог торгов, Наталья Шередега заметила существенную ошибку в описании картины Павла Кузнецова «Сбор капусты» (эстимейт €43—53 тыс.): «В провенансе написано, что вещь происходит из коллекции Валерии Валерьевны Бебутовой, жены художника, и позже попала в частную коллекцию в США. Однако я должна сказать, что Валерия Валериевна Бебутова вовсе не жена художника, а племянница его жены Елены Михайловны Бебутовой. В коллекции же Валерии Валерьевны, насколько мне известно, никогда не было этой работы. У меня эта вещь вызывает очень большие сомнения — она требует специальных исследований. Более того, в каталоге Дмитрия Сарабьянова указана работа с таким же названием и размером, но ее фотография не опубликована».


В целом подобранная для аукциона коллекция выглядит достойно. По мнению Валерия Дудакова, Stockholms Auktionsverk выбрал очень правильную тактику, насыщая рынок произведениями русского искусства по доступным ценам. Во многом именно это обеспечивает стабильность на рынке искусства.

Иван САМАРИН — организатор и эксперт русского отдела Stockholms Auktionsverk, глава Russian Art Consultancy в Лондоне
Валерий ДУДАКОВ — коллекционер, председатель Московского клуба коллекционеров
Наталья ШЕРЕДЕГА — руководитель отдела искусствоведческой экспертизы «Арт консалтинга»