В Рокфеллер-плаза прошла неделя графики

Четыре дня подряд Christie’s и Sotheby’s торговали графическими работами именитых художников

29 и 30 апреля Christie’s, а 1 и 2 мая — Sotheby’s провели свои весенние аукционы печатной графики — больше тысячи лотов и самые громкие имена. Результат не разочаровал организаторов — Christie’s выручил $12,5 млн, а Sotheby’s — $11,6 млн (возможно, потому, что был вторым, да и лотов было чуть меньше — 535 против 594). Ничего удивительного и в том, что продано почти 90% представленных произведений — за небольшие, по меркам арт-рынка, деньги можно стать владельцем первоклассных работ известных художников.

Печатная графика — эстамп или, как сегодня принято говорить, принт — с самого начала существовала как демократичное искусство. Тиражирование еще со второй половины XV века позволяло не особенно богатым любителям искусства обзавестись хорошей копией. Со временем эстамп развился в самостоятельный раздел искусства, создал свои шедевры — мало кто сегодня не знает гравюры Дюрера, офорты Рембрандта или Гойи. На торгах в Нью-Йорке не было совсем старой графики, но конец XIX века и особенно XX век выглядели блестяще. Мунк, Тулуз-Лотрек, Дега, Пикассо, Шагал, Миро, большая компания американских поп-артистов во главе с Уорхолом, Баскиа, а также одиозный Херст и модные китайцы Ван Гуани и Чжан Сяоган. При этом львиная доля лотов стоила от $1500 до $25 тыс.

Большая часть работ продана в пределах или с небольшим превышением эстимейта, а это верный показатель стабильного, хорошо спрогнозированного специалистами аукционных домов спроса. Тиражность авторского принта не отпугивает коллекционеров и любителей. Ведь каждый оттиск — это все равно подлинник. Он выполнен самим художником или при его непосредственном участии, он обязательно подписан. Трудно удержаться от возможности заполучить настоящего Пикассо за $3,5 тыс. или большой (93,5 х 64 см) цветной офорт Миро за $24 тыс., при том что ценовые рекорды этих художников достигают $95 и $16,7 млн соответственно.

На прошедших торгах прежде всего воодушевляет обилие очень хорошей и недорогой графики — в Нью-Йорке продано больше 150 листов Пикассо, больше ста — Уорхола, больше пятидесяти — Миро и Шагала, около двадцати — Тулуз-Лотрека, Матисса, Лихтенштейна, Вессельмана и Хокни. Но, конечно, аукционы такого уровня предлагают и совсем не дешевые раритеты. Вокруг топ-лотов Sotheby’s, двух литографий норвежского экспрессиониста Эдварда Мунка, развернулась одна из главных интриг этих торгов. «Мадонна» 1893 года, еще во многом связанная со стилистикой европейского модерна, с трудом преодолела нижнюю планку эстимейта и ушла за $600 тыс., а вот предварительно оцененный значительно ниже двухцветный «Страх» почти в три раза превысил эстимейт и был продан за $892 тыс.

Хорошо торговались и за огромный (134 х 85 см) цветной офорт американца Ричарда Дибенкорна, умершего в 1993 году. Офорты такого размера редкость даже сегодня. «Высокий зеленый» — геометрическая абстракция, она выполнена в характерной для художника цветовой гамме и с применением разных техник (травленый штрих, акватинта, сухая игла). Цена этого листа почти добралась до верхней границы эстимейта ($200 тыс.).

У Christie’s царили поп-артисты. Больше всего, $713 тыс., заплатили за «Мао» Энди Уорхола. Но «Мао», «Кошки», «Цветы», «Мерилин» Уорхола, как и «Дафнис и Хлоя» Шагала или «Воображаемые портреты» Пикассо (все они занимают верхние ценовые строчки каталога), — все это комплекты, состоящие из разного количества листов. Так что самым дорогим единичным оттиском стал образцовый скринпринт Джаспера Джонса «Флаги», проданный за $623 тыс.

Как горячие пирожки разлетались оттиски подешевле, а вот на высокие эстимейты публика откликалась не всегда — несколько интересных, но дорогих лотов остались не проданы. «Пострадал» Пикассо — не нашли покупателей сухая игла «Минотавр, ласкающий спящую», с очень характерным для этой техники черным (Christie’s, $100—150 тыс.), и раскрашенная от руки литография «Бык и пикадор» (Sotheby’s, $200—300 тыс.).

Эта ситуация коснулась и практически единственного из русских участников торгов — Василия Кандинского. За $5,2 тыс. и $5 тыс. ушли представленные на обоих аукционах беспредметные литографии «Маленькая вселенная VIII»; в полтора раза превысила эстимейт пестрая «Маленькая вселенная III» ($17,5 тыс.), чуть больше предварительной оценки ($67 тыс.) заплатили за цветную литографию «Оранжевый» важного баухаусовского периода. А вот завышенный эстимейт ($70—90 тыс.) ранней гравюры на дереве «Дама с веером» оставил ее дожидаться лучших времен.

Кроме Кандинского на нью-йоркских торгах за всех отдувался один Шагал. Других русских имен на этом празднике мировой печатной графики практически нет.
Рядом с принтами американских классиков поп-арта трудно представить листы кого-то из россиян. Однако произведения локальных американских мастеров (таких, как работавшая в середине прошлого века Бланш Лейзел, самый дорогой лист которой ушел за $73 тыс. при эстимейте $20—30 тыс.) вызывают не только «радость узнавания», но и острое сожаление от отсутствия в международном контексте наследия ничуть не менее интересных российских графиков. Призыв приснопамятных советских времен «эстамп в каждый дом», к сожалению, не распространялся на такие славные дома, как Sotheby’s и Christie’s.