Никита Алексеев о Звездочетове: настоящее искусство, чуть присыпанное анекдотом

ЕКАТЕРИНА ДЁГОТЬ посмотрела выставку ветерана «веселого концептуализма» вместе с его старым другом, художником НИКИТОЙ АЛЕКСЕЕВЫМ

Имена:  Константин Звездочетов · Никита Алексеев

Разговор проходил на новой выставке Константина Звездочетова «Нормальная цивилизация» в галерее XL


ЕКАТЕРИНА ДЁГОТЬ (входит на выставку): Так, и что это у нас тут такое… расскажи мне для начала. Ты же здесь, наверное, уже был, а я нет.

НИКИТА АЛЕКСЕЕВ: Называется «Нормальная цивилизация», первая за многие годы Костина выставка, что само по себе важно, потому что долгое время он от выставок увиливал.

Е. Д.: Так… пальма, луна… «Шоп», «Секс»… Это его представление о западной цивилизации, которая нас захватила?

Н. А.: Как я понимаю, нет. Костя имел в виду рай в понимании советского гражданина. Попытка, как Костя говорил, построить рай на земле, что довольно забавно, учитывая его религиозные убеждения…

Е. Д.: Скажи, пожалуйста, как ты видишь место художника Константина Звездочетова в истории русского искусства?

Н. А.: Замечательный художник, но мне про него говорить трудно — я ведь за ним наблюдаю больше тридцати лет, у меня явно не свежий глаз. С другой стороны, это, может быть, и хорошо: я насмотрелся. Когда-то давным-давно, в начале восьмидесятых, я просто с восторгом смотрел на Костину живопись. Он ведь умел делать такую замечательную, веселую, лихую, очень красивую живопись, которую никто в круге апт-арта, кроме него, делать не умел. И Костя, когда ему надо пококетничать (а он это любит), говорит иногда, что во всех его творческих бедах виноват я: на самом деле он был поэт, а я его убедил, что он художник. Он сдуру поверил, и теперь вот...

Е. Д.: Тебе нравился в нем цвет?

Н. А.: Цвет, легкость исполнения, почти матиссовская. Это очень хорошая живопись на самом деле. Потом, правда, у меня наступали периоды чудовищного уныния от его этой бесконечной «крокодильской» перерисовки (Звездочетов вдохновлялся карикатурами из журнала «Крокодил». — OS). Смотреть на это уже не мог… Но вот с год назад Костя начал учить меня уму-разуму. Почему у меня плохо на рынке дела обстоят, картины не продаются. Потому что, говорит, ты неправильно себя ведешь, пытаешься новое придумывать, отменяешь стили, а надо в одну точку долбить годами, тогда все хорошо будет. Правда, через несколько дней он приходит в мастерскую — мы же делим с ним мастерскую… Приходит, весь кипит от возмущения, чуть пар не идет. Оказывается, он, входя во двор, не закрыл калитку, и консьержка ему сказала: «Дятлы здесь всякие ходят».

Е.Д.: В каком смысле?

Н.А.: Дятел, знаешь? Такая птица, которая долбит в одну точку.

Е.Д. (в недоумении): Все равно не понимаю.

Н.А.: Консьержка совершенно не знает, что он делает, никогда не видела ни одной его картины, но она сразу поняла, что перед ней такой дятел и есть, который долбит в одну точку.