Джон Берджер. Способы видеть

Легендарный британский сериал о классическом искусстве учит, как получить от него удовольствие критика — и при этом не сбросить с корабля современности

Раз вы это читаете, то, наверное, подумываете и о том, чем бы заняться дальше. Не сходить ли, например, в музей на какого-нибудь Тернера или Матисса. Это дело полезное, особенно в новогоднюю пору. Даже если вы давным-давно утратили веру в современное искусство, чья логика продиктована исключительно соображениями пиара, классическая европейская живопись так нагружена смыслами, что на ней взгляд отдыхает от медийной шумихи. Но что такое классика и что мы видим, когда смотрим на нее? Что она означает сегодня? Что значит по-настоящему смотреть на произведения искусства? Этим вопросом мы неизбежно задаемся на выходе из музея, и чаще всего именно из-за него нам так трудно туда выбраться.

Возможно, самый лаконичный ответ на этот вопрос — телесериал «Способы видеть» (Ways of Seeing, 1972), который теперь и сам уже стал классикой. Сценарист и ведущий — арт-критик и писатель Джон Берджер, а его произведение — захватывающий дух монтаж классических европейских картин. Этот монтаж противопоставлен визуальной культуре времени, когда снимался сериал. Берджер предлагает нашему вниманию азбуку того, как смотреть на искусство в современных условиях — настолько прозрачную и наглядную, что этот сериал и сопровождающую его книжку и по сей день используют в качестве учебного пособия для будущих художников и искусствоведов. Вот для затравки начало первой серии с русскими субтитрами (около четырех минут).



BBC показал этот четырехчастный сериал в 1972 году, так что он уже покрылся патиной времени. Как выразился один блогер, «эти фильмы похожи на помесь “Монти Пайтона” с “Открытым университетом”», имея в виду два популярнейших сериала BBC — образчики золотого века британского телевидения, которое в целом сейчас стало культовым феноменом. В 1972 году телеканалов в Великобритании было всего три, два из них государственные. Конкуренцию им составлял только ITV, коммерческий канал с безвкусными популистскими программами. Он не шел ни в какое сравнение с BBC, верным лозунгу своего отца-основателя Джона Рейта: обучать, информировать, развлекать. Составителем программ передач в то легендарное время был Дэвид Аттенборо, а фирменным стилем BBC — смесь юмора и дидактики, которая в наши дни почти исчезла из средств массовой информации. В частности, здесь вырабатывался критический (и зачастую юмористический) взгляд на неокапиталистическое общество, которое в те годы еще только выходило на сцену.

«Способы видеть» — одна из самых умных программ, порожденных той эпохой, но это не единственная передача об искусстве, снятая в то время. По сути, сериал Берджера — полемический ответ на серию передач BBC «Цивилизация. Личный взгляд» (Civilization. A Personal View, 1969), созданную выдающимся искусствоведом и директором Британского музея Кеннетом Кларком. Эта серия из тринадцати частей знакомила зрителей со всей историей искусства, начиная с раннего Средневековья и до девятнадцатого века. Это была одна из первых телепередач в цвете, которая принесла Кларку международную славу. Суть его подхода — провозгласить искусство чем-то священным и неприкосновенным. Это видно уже по начальным шести минутам первой серии на YouTube, — половину этого времени занимают общие планы готических соборов под звуки органной музыки. Кларк — педантичный чинуша, академичный бюрократ, и в его манере делиться своими знаниями чувствуется колониальное «бремя белого человека». Широта и глубина его образованности внушает благоговение, но этот род благоговения испытываешь перед культурой как чем-то невероятно древним, так что на фоне ее абсурдного цивилизационного пафоса и недостижимых гуманистических идеалов ты сам себе кажешься мелким и незначительным. Политические убеждения Кларка (непоколебимо либеральные) соответствовали его консервативным эстетическим взглядам. Один из примеров — его отклик на студенческий радикализм 1960-х: «Я так и вижу, как они бегут по Сорбонне, стремятся переделать мир, окрыленные надеждой, хотя на что именно они надеются и во что верят, я не знаю» (Кларк, «Цивилизация». 12-я серия).

«Способы видеть» — ответ левых на этот упрек. Это больше, чем учебное пособие, объясняющее, как смотреть на искусство критическим и свежим взглядом, как отвоевывать его у точки зрения, навязанной культурными чинушами вроде Кеннета Кларка. В «Способах видеть» Берджер одновременно и деконструирует как историк-материалист окружающие искусство, мифы и фальшивое благочестие, и едко критикует зарождающуюся культурную индустрию. Он внедряется прямо в формат образовательного телевидения и критикует его изнутри. Он не только искренне советует зрителю ставить под сомнение свой собственный авторитет, но и выводит на экран непрофессиональную зрительскую аудиторию — детей и женщин — и вовлекает их в процесс коллективной интерпретации.

«Способы видеть» верны своему дидактическому формату, но вместо того чтобы читать лекцию об искусстве ex cathedra, Берджер сочетает высокохудожественные «когнитивные» экзерсисы с камерой и типичные для того времени попытки радикальной педагогики.

У сериала очень четкая структура, которую мы воспроизводим здесь для вашего зрительского удовольствия — в качестве новогоднего подарка. Вы можете посмотреть весь сериал здесь, на OPENSPACE.RU, поскольку YouTube-подборка отдельных фрагментов не работает должным образом, они не появляются на экране один за другим в нужном порядке, как это обычно бывает на YouTube.

Первая серия формулирует ключевой вопрос всего сериала: как мы смотрим на классику сегодня, когда она подвержена массовой репродукции.

Вторая серия — об обнаженной женской натуре в европейской живописной традиции. Как мужчины смотрят на женщин? Почему женщины всегда так пассивны? В чем разница между наготой и обнаженностью? И как женщины смотрят на себя?

Третья серия о том, как живопись показывает частную собственность. Является ли искусство чем-то возвышенным? Что хочет сказать о себе коллекционер? Большинство картин прославляют частную собственность — бывают ли исключения?

Четвертая серия о сходстве и различии современной рекламы и европейской живописной традиции. Что обещает реклама? Что такое гламур? Что дизайнеры воруют у живописи? Что нам снится, когда мы смотрим рекламу? И как нам, наконец, проснуться?

На протяжении всего сериала Берджер отчетливо следует за Вальтером Беньямином и иллюстрирует тезисы из его судьбоносного эссе 1935 года «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости» (основополагающий текст для большинства современных художников). Более того, зачастую ленивые университетские профессора используют «Способы видеть» для иллюстрации доводов Беньямина. Берджер демонстрирует, что образы утратили некогда присущий им ореол, но приобрели мобильность; что они больше не зафиксированы в каком-то месте на определенной дистанции, но входят в обращение наряду с товарами, предметами повседневного спроса и идеями, которые циркулируют все быстрее; они превратились в инструмент рекламы и идеологии, но одновременно и в язык, которым мы можем овладеть и изъясняться на нем.

Однако Берджер излагает эту точку зрения с несколько иной позиции, чем Беньямин. Это становится особенно ясно по прочтении книжной версии его программы, которая вышла из печати вскоре после трансляции.

С политической точки зрения и Беньямин, и Берджер — марксисты, но Берджер значительно отчетливее и прозрачнее в своих убеждениях, и в его книге задан куда более практичный тон, чем в замысловатой теоретической прозе Беньямина. Если тот прошел долгий путь от неокантианской философии через литературную критику к марксизму, то Берджер не теоретик и не искусствовед, но практик, и политическая ангажированность всегда была частью его работы. Начав свою карьеру как художник-реалист, он вскоре превратился в скандальную фигуру как главный арт-критик левого еженедельника The New Statesman, где отстаивал реализм в пику модернизму, хотя и прибегал к более изощренным аргументам, чем большинство коллег, которые все еще придерживались сталинистских убеждений. Кроме того, Берджер — выдающийся писатель-романист и даже получил Букеровскую премию в 1972 году, тогда же, когда снял «Способы видеть». К тому времени Берджер пережил развенчание Сталина и жил во Франции. Левый в хорошем и плохом смысле слова — так описал его советский специалист по эстетике Михаил Лифшиц в знаменитой книге «Кризис безобразия» (1967).

Как и большинство его современников, Берджер стал более терпим к позднему модернизму своего времени, и крепкий коктейль из Беньямина, Брехта, Барта и Бурдье, который он намешал в «Способах видеть», — лишнее тому подтверждение.

Но в душе Берджер по-прежнему марксист-гуманист (он значительно ближе к таким мыслителям, как Георг Лукач или Михаил Лифшиц, чем к ультралевым представителям авангарда), и таковым он остается по сей день. Его критика живописной традиции — не иконоборчество. Наоборот, очевидно, что она вдохновлена глубокой и искренней любовью к искусству и пронзительной осведомленностью о том, что было утеряно и искажено в ходе веков. «Способы видеть» — лучшее из возможных пособий, как получать критическое удовольствие от традиции, не сбрасывая ее с парохода современности. Как и Михаил Лифшиц, Берджер одержим вопросом, что такое классика, и именно из-за этой искренней одержимости ему так хочется доверять.

Важнее всего то, что он подчиняется своим собственным требованиям и никогда не утрачивает контакт с двумя пластами реальности, которые обсуждаются здесь. То есть, во-первых, чем было искусство при зарождении европейской традиции (репрезентацией общества, которое все сильнее фокусировалось на частной собственности), и, во-вторых, чем оно стало (набором образов, из которых сверхскоростная культурная индустрия постоянно составляет новые).

{-page-}

Эпизод 1. Репродукция образов
Первый эпизод задает ключевые для всего сериала вопросы: как мы сегодня смотрим на картины, когда они стали предметом массовой репродукции?



Изначально картину можно было увидеть только в той комнате, где она висела. Но с появлением фото- и киноаппаратов все изменилось. Визуальные образы больше не живут в одном сакральном пространстве подобно иконам. Теперь они витают повсюду в качестве своего рода информации.



Джон Берджер виртуозно пародирует почтительность обывателя перед картиной Леонардо. Но такое благоговение только делает более заметным то, что утрачено. Живопись потеряла свою неподвижность; она уже не молчит. Манипулировать ею теперь очень легко. Можно, например, показать только детали...



...или поменять звуковой ряд. Смотришь на кукурузное поле Ван Гога в тишине, и это одно; смотришь под музыку, и это совсем другое. Что будет значить шедевр Гойи «Третье мая 1808 года», если ты только что переключился с другого канала, где показывают танцы? А если — расстрел повстанцев в Африке? Как мы можем пользоваться этой новой мобильностью образа? И в чем нам искусствоведы мешают?



В современном мире искусство мистифицировано экспертами. Только дети смотрят на искусство непосредственно. Берджер отправляется к детям младших классов и с ними обсуждает Караваджо. Они сразу замечают то, чего многие взрослые не видят. Мальчики думают, что Христос — мальчик. А девочки, что он девочка. Так мы уже не умеем смотреть. Но мы можем научиться языку репродукций, чтобы критически заговорить о том, как мы видим. «Но будьте критичны, — предупреждает нас Берджер, — теперь я контролирую воспроизводство образов».

{-page-}


Эпизод 2. Обнаженные
Второй эпизод строится вокруг женской обнаженной натуры в традиции европейской живописи. Как мужчины смотрят на женщин? Почему женщины всегда такие пассивные? В чем разница между наготой и обнаженностью? И как женщины смотрят на себя?



Эпизод начинается с замечательных кадров с девушками поздних 60-х и 70-х годов. Нагота и стыд. Адам и Ева. Как момент стыда стал центральной темой в эпоху Возрождения и почему изображаемая женщина всегда отворачивается или смотрит в зеркало...



Быть голым — это быть самим собой. Быть обнаженным — это надевать костюм из кожи, от которого нельзя избавиться. Почему у обнаженных нет волос на теле? Почему единственный мужчина в большинстве этих картин — Купидон, то есть маленький мальчик? Берджеру не нравится то, что в этом эпизоде столько молчащих, пассивных женщин...



..так что он отправляется к группе живых женщин и с ними обсуждает свое кино. Одна из них говорит, что ее собственный воображаемый образ определяет не столько традиционная живопись, сколько фотографии. Классические ню преувеличены, у них огромные груди и задницы. Обнаженная натура не содержит никакой информации. Обнаженность — это форма (униформа)! А мужская идентичность строится на нарциcсизме.



Дискуссия продолжается. Немного занудная, но умная реплика от старшей женщины в группе. Самолюбование — это любовь к себе, оно дает уверенность, чтобы войти хоть в какую-то связь с внешним миром. И женщина должна этим воспользоваться. Но самолюбование — это палка о двух концах. Другая говорит: «Когда я себя вижу в зеркале, я на себя смотрю как на обнаженную». Можно ли изобразить женщину по-другому?

{-page-}


Эпизод 3. Живопись и частная собственность
Третий эпизод о том, как живопись представляет частную собственность. Является ли искусство чем-то возвышенным? Что хочет о себе сказать коллекционер? Параллельноевозникновение живописи, естественной науки и торговли рабами. Большинство картинок прославляют частную собственность. Бывают ли исключения?



Эпизод начинается на блошином рынке. Живопись изображает вещи; владеть картинами — значит владеть тем, что они изображают. Музей — не только дворец, но также и банк, где страна хранит свои культурные богатства. Можно ли думать об искусстве вне отношений собственности?



Упор на изображение вещественности предметов появился в европейской живописи одновременно с естественными науками. Но естественные науки появляются одновременно с европейской колонизацией третьего мира и торговлей рабами. Живопись воспевает умение правящего класса покупать, владеть и обставлять мир. Животные — не больше, чем мебель. Рисовали только богатых людей. Портретов бедных не существовало.



В классической живописи женщины плавают в море шелка. Греческая мифология лишь еще один костюм для правящего класса. Частная собственность проникает повсюду. Меньше всего в пейзаже, но даже там... Но бывают и исключения. Как, например, Рубенс...



...или Вермеер. Не надо путать такие исключительные шедевры со всей традиций. Посмотрите на Рембрандта. Традиция порождает контртрадицию, которая, в свою очередь, тоже превращается в товар. Именно живопись выразила идею частной собственности. А теперь ее заменила реклама, о которой речь пойдет в последнем эпизоде...

{-page-}


Эпизод 4. Реклама
Четвертый эпизод рассказывает о сходстве и различии между рекламой и традицией европейской живописи. Что обещает реклама? Что такое гламур? Что дизайнеры воруют у живописи? Какой сон нам снится, когда мы смотрим рекламу? И как можно, наконец, проснуться?



Последний эпизод начинается с блестящих образцов английской наружной и печатной рекламы 1970-х годов. Реклама нам обещает, что мы станем более состоятельными, даже если денег у нас будет меньше. Реклама производит гламур, а гламур есть не что иное, как зависть. Есть ли сходство между рекламой и живописью? Рекламщики воруют у классики.



Живопись изображала ощутимый мир. Сегодня цветная фотография играет подобную роль. У рекламной фотографии и живописи даже есть один общий принцип: ты есть то, что ты имеешь. Но живопись представляет собственность, которая уже есть, а реклама дает нам обещание на будущее.



Но будущее, которое обещает реклама, находится в резком противоречии с буднями. Реклама и мечта: мечта о том, что будет сегодня вечером. Мечта о бесконечной сексуальности. Мечта о далеких странах и других мирах. Древние замки и кочевники в пустыне. И даже мечта о революции.



Берджер читает нам рекламу из Sunday Times Color Magazine и сопоставляет их с репортажем о беженцах из Восточнего Пакистана. Противоречие между этими двумя мирами невыносимое, но они принадлежат к одной и той же культуре, к культуре, которая окончательно потеряла разум.

{-page-}


Способы видеть. Книга
Кроме телевизионного сериала, Джон Берджер и его коллеги еще в 1972 году издали маленькую книгу с таким же названием. Она была переиздана в 2008 году. К сожалению, она еще не переведена на русский, хотя давно пора.

Печатная версия «Способов видеть» состоит из четырех эссе с текстом и иллюстрациями, в которых Джон Берджер более тщательно разрабатывает теоретические тонкости всех четырех эпизодов. К этим текстам Берджер добавил еще три монтажа без текста, только из одних изображений. Поскольку книга очень маленького размера, они не больше миниатюр. Но они иллюстрируют один из наиболее важных моментов всего сериала: что значит «писать репродукциями».

Как всё, что Джон Берджер когда-либо писал (а писал он, кроме книг об искусстве, еще и романы и много газетной журналистики), проза этих текстов предельно прозрачна. Эту книгу можно использовать не только как учебник молодого искусствоведа, но и как учебник английского языка.

Чудесным образом ее можно читать в сети или скачать нажатием кнопки Download: