В Центре на Дубровке через восемь лет после теракта играют мюзикл «Обыкновенное чудо». Как-то трудно счесть это проявлением здорового жизнелюбия
Имена:
Алексей Иващенко · Геннадий Гладков · Евгений Шварц · Жозеф Надж · Иван Поповски · Юлий Ким
© Алексей Бондарь / www.chudo-musical.ru
Сцена из мюзикла «Обыкновенное чудо»
Еще в начале сентября, после пресс-конференции, посвященной будущей премьере, я спросила одного из актеров, участника «Норд-Оста», занятого теперь в «Чуде», не страшно ли ему репетировать на Дубровке.
«Это вы намекаете, что публика не пойдет? Так у нас уже все билеты раскуплены», – бодро сказал он. Примерно так же, судя по ответам, опубликованным на сайте спектакля, думает и Алексей Иващенко, один из создателей «Норд-Оста» и продюсер «Чуда».
«А что, ты хочешь, чтобы там был музей памяти жертвам терроризма? Ведь это дорого и не для нашего правительства», – сказала мне одна знакомая. А в день премьеры, стоя в очереди к администратору, я слышала такой диалог:
– По ТВ зачем-то опять дают кадры захвата.
– Что ж, нам теперь и на мюзиклы после «Норд-Оста» не ходить, и на самолетах после 11 сентября не летать?!
© Алексей Бондарь / www.chudo-musical.ru
Сцена из мюзикла «Обыкновенное чудо»
Зато на «Чуде» собралась прекрасная компания, уговаривала я себя. Поэт Юлий Ким и композитор Геннадий Гладков – соавторы легендарного фильма Марка Захарова по сказке Евгения Шварца – вернулись к нему тридцать лет спустя. Они превратили киносценарий в либретто и дописали 15 музыкальных номеров: для Принцессы с Медведем, Хозяйки (она же жена Волшебника), Министра-администратора и самого Короля (в фильме он не пел по причине вопиющей немузыкальности гениального Евгения Леонова). Пару лет назад это либретто попало к участнику дуэта «Иваси», продюсеру и гендиректору компании «Маскарад» Алексею Иващенко, который уговорил стать режиссером проекта Ивана Поповски, владеющего почти утраченным сегодня секретом поэтического театра.
Читать текст полностью
И вот занавес уплывает… За ним – круглый дом со светящимися окошками. Две половинки дома разъезжаются, открывая такую же круглую беседку и прозрачную лестницу, ведущую на балкон. Там, наверху, в глубине, художница Лариса Ломакина и расположила оркестр. Пока музыканты играют вступление, их тени пляшут на лиловом заднике. Тем временем на авансцене появляется Волшебник (Игорь Балалаев) с гримом Олега Янковского. «Нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно…» – выводит он ласкающие душу звуки. После чего публично признается в любви к жене (Элена Денисенко). Она почему-то наряжена в платье горничной, но весьма мила. Правда, ее реплика «Что ты наделал утром в курятнике?» звучит как-то двусмысленно, учитывая фатоватую внешность и слащавые гримасы мужа. Но тут сцену окутывает дым, музыка становится тревожней.
© Алексей Бондарь / www.chudo-musical.ru
Сцена из мюзикла «Обыкновенное чудо»
Сперва является вполне симпатичный Медведь (Павел Хрулев), а потом, как и положено, вся королевская свита – фрейлины в шляпах-тортах, крикливая солдафонка Эмилия в высоком малахае из роз. Загримированный под Чаплина Первый Министр (Василий Безруков) в песне сетует, что по воле Администратора превратился в «убожество, тряпку, дерьмо». Похожий на младенца Король (Юрий Мазихин) поет о злодеях-предках, а сам Администратор (Виктор Добронравов), потешно гримасничая, подъезжает не только к Хозяйке, но и к парочке зрительниц, успевая пропеть и старый шлягер про бабочку, которая крылышками бяк-бяк, и что-то новенькое – про бешенство принцессиных гормонов.
Но хватит, нагонять туману – привилегия постановщиков мюзикла. Скажем прямо: «Обыкновенное чудо» – не самый лучший музыкальный спектакль. Если же сравнить его с фильмом (что почему-то считается бестактным), то и вовсе пример того вырождения, которое происходит и в нашем обществе, и в нашем театре. Нелепая, смешная, безрассудная и безумная симуляция искусства – с фонящими микрофонами, аляповатыми костюмами и надрывно орущими артистами.
© Алексей Бондарь / www.chudo-musical.ru
Сцена из мюзикла «Обыкновенное чудо»
И не удался он, похоже, потому, что все его участники снизили себе планку. Начиная с тонкого стилизатора Ивана Поповски и остроумного Юлия Кима (на этот раз рифмовавшего так: «Сопли-вопли (3 раза), Принцесса тронулась умом. Что тут думать (2 раза) – Связать девицу и в дурдом») до большинства исполнителей.
То, что «Обыкновенное чудо» играется на Дубровке, в том же зале, где три дня маялись между жизнью и смертью, а потом погибли сотни людей, – признак все того же снижения в обществе планки. И как следствие – нежелание напрягать мозги, рефлекторное вытеснение из памяти всех темных страниц нашей недавней истории (видимо, слишком много их было), подмена элементарного уважения к памяти погибших и их родственников разговорами о том, что жизнь должна продолжаться.
© Алексей Бондарь / www.chudo-musical.ru
Сцена из мюзикла «Обыкновенное чудо»
Проявлений у этой болезни полным-полно, но я приведу еще лишь один. Минувшим летом в Москве был показан спектакль Жозефа Наджа «Шерри-бренди». Как оказалось, родившийся в Венгрии и живущий во Франции хореограф знает поэзию Мандельштама и лагерную прозу Варлама Шаламова куда лучше нас. Московская публика была возмущена: зрелище требует специальной подготовки, и вообще – сколько можно про репрессии!
{-tsr-}Действительно – сколько можно. И потому, пока нарядная публика в зале Дубровки смотрит мюзикл со счастливым концом, родственники погибших оставляют цветы у стелы, одиноко стоящей на площади перед зданием (внутри ТЦ я не обнаружила ни одной мемориальной доски). И пока это будет восприниматься как норма – не видать нам никаких изменений к лучшему – ни в обществе, ни в театре.
Что касается меня, то я был на этом спектакле в один из первых показов. С женой и ребенком. На улице возле здания на секунду задержались возле памятной стеллы, а вот внутри - прониклись атмосферой Чуда. Настоящего Чуда! Все мы после спектакля были просто в восторге, побольше бы таких проектов :)
А вот по вашему отзыву у меня сложилось впечатление, что лично вас проект чем-то обидел...
"В Центре на Дубровке через восемь лет после теракта играют мюзикл «Обыкновенное чудо». Как-то трудно счесть это проявлением здорового жизнелюбия" - утверждаете Вы. Почему же трудно?
Это примерно то же самое, как заявить "На Невском проспекте через шестьдесят семь лет после бомбежек безнравственно целуются молодые влюбленные".
Вы считаете, что память как-то зависит от количества лет? Может, Вы знаете это заветное число, после которого проходит боль?
И вообще эти, извините, дежурные причитания о безнравственном обществе и его беспамятстве выглядят искусственными и расчетливыми, иначе Вы не оперировали бы с легкостью "сотнями" погибших и все-таки дали бы себе труд разглядеть мемориальную доску на здании ТЦ с поименным списком, именно к которой, а не к безличной правительственной стеле с абстрактной надписью "В память о жертвах терроризма" несут и цветы, и свечи, и игрушки "беспамятные" москвичи.
http://i081.radikal.ru/0906/0c/d8ea897caf25.jpg
Если посмотреть на фотографии спектакля, то уже видно, что там ни сценографа нормального, ни художника по костюмам.
А насчет оскорбления памяти, то это в первую очередь оскорбление памяти Шварца, а еще памяти замечательного фильма Захарова. А ведь у нас народ фильм знает больше, чем пьесу. А этот мюзикл и выезжает за счет популярности фильма
И действительно не стоит приплетать всю рецензию к теракту. Дело в том, что спектакль безвкусный. И оскорбляет он этим в первую очередь.
Речь идет о том, что в месте настолько значимом для многих (к сожалению, не для всех) странно вести себя "как ни в чем не бывало".
Я не уверена, что там должен быть музей. Но может быть, там должны играться какие-то глубокие серьезные вещи. Или читаться лекции. Или не знаю что. Но не мюзикл. Как будто ничего не случилось.
Это вообще так часто в России бывает. Лишь бы об этом не думать. Лишь бы об этом не говорить. Как будто ничего не случилось. Как будто. "Займемся обедом, займемся нарядами, заполним заботами быт. Так легче, не так ли? Так проще, не правда ли? Не правда ли, меньше болит". Это оч точная цитата из того самого фильма Захарова.
А господину, сказавшему вот это "Вы считаете, что память как-то зависит от количества лет? Может, Вы знаете это заветное число, после которого проходит боль?" я могу ответить так. Мне не больно думать о войне 1812 года. И о первой мировой. А о второй мировой - больно. Пока живы участники событий и хотя бы одно поколение после них (их дети) - неуместно играть веселенький мюзикл именно в том месте.
И да, у меня в Норд-Осте погибли знакомые мне люди, один из которых 11-летний сын моих друзей. Я - понимаю, о чем пишет Алла, согласна с ней полностью и благодарна за этот простой, искренний и эмоциональный текст.
И последнее.
Когда случился Беслан, люди по всему миру, в Италии например (где вообще с трудом представляют где этот Беслан находится) выходили на улицами, они плакали, несли свечки, молились, у них не было слов. Люди, некоторые, умеют со-чувствовать. Даже неблизким. Со-переживать.
Это важно.
И да, использовать в качестве аргумента факт знакомства с друзьями, у которых погиб сын, вообще некорректно, а уж в споре с теми, кто пережил эту трагедию на себе - тем более.
Об это споткнулся Михалков, Захаров , Церетели и многие прочие.
Вниз-то с горочки - легче. Только горка рано или поздно кончается.
Вампука мстит.
По поводу невозможности постановки спектакля на месте трагедии. В данном случае, все оказалось достаточно гармонично. Ведь это не комедия, не водевиль. То что называется мюзикл - ведь на означает сразу, что это невероятно весело и что это танцы на костях....
Мне показалась тема мюзикла вполне соответствующей помещению.
По поводу качества.
Возможно есть разные составы. Но певцы сегодня были откровенно слабы, особенно женские голоса. Больше всего "удивил" голос принцессы, вернее его отсутствие...
По костюмам - не могу сказать, что все так ужасно. Мне показалось, что все достаточно соответствующе.
Порадовал оркестр. Я поначалу даже подумала, что это фонограмма, поскольку певцам не приходилось бороться с оркестром.
Моя семья осталась довольна. Не стоит нас упрекать в отсутствии сострадания и сочувствия. Почти ежедневно прохожу мимо мемориальной доски на Пушкинской, периодически езжу в метро на Лубянке. Вижу множество целующихся парочек, а мемориальная доска - место встреч многих... И что с этим делать? А если подумать, что ежедневно 1000 человек приобщаются к красивой музыке, внимают правильным словам, может только начинают думать о любви, о счастье, может кто-то вспоминает прошлое, или думает о настоящем... Неужели это плохо?