Маленькая камера и большие проблемы

В октябре заканчивался фестиваль «Театральная паутина» — и вдруг мне присылают ссылку на сайт Малого театра. Выясняется, что театр, в честь юбилея первого представления «Горя от ума» на его сцене, осуществил-таки прямую интернет-трансляцию этого спектакля. Зашел на сайт: одна маленькая веб-камера в глубине зала, картинка формата три на четыре. То есть сценография занимает узенькую полосочку, сверху — темнота. Бегают похожие на муравьев артисты. Надо отдать должное: слышно, о чем говорят. С одной стороны, Малый театр показывает, что не чужд прогрессу, что не боится показывать спектакли для интернет-аудитории. С другой стороны, что он доказывает этой трансляцией? «Мы еще существуем и еще играем спектакли»? Смешно представить, что человек, посмотрев что-то на таком маленьком экране, решит сходить в Малый театр. Более того, после такой трансляции интернет-пользователь и на сайт, может быть, никогда не вернется.

Несколько театров одновременно обратились ко мне с просьбой прокомментировать следующий факт. Некая организация, следов которой в интернете найти не удалось (что показательно: у них нет ни сайта, ни электронного адреса), прислала в театры факс на двух страницах. Эти ребята предлагали вступить в некий проект, в рамках которого их организация будет транслировать спектакли театра каждый день в интернете и продавать дешевые билеты на эти трансляции, чтобы любой человек в любой точке мира мог подключиться. Сама по себе идея грамотная и рано или поздно мир к этому придет, — больше того, уже приходит. Метрополитен-опера в Нью-Йорке уже года три транслирует свои спектакли в HD в кинотеатры соседних городов, потому что в сам театр не попадешь (дорого и все распродано). Анекдотизм же заключался даже не в том, что авторы письма написали, будто их проект — первый в истории, а в словах «всю техническую, рекламную, организационную деятельность мы берем на себя, вам достаточно будет поставить в зале одну маленькую камеру». Здесь становится совершенно очевидно, что речь идет о полной профанации.

У киношников есть старая глупая шутка: «Почему мы не любим театр? — А что такое один общий план на протяжении трех часов?» Любой человек, конечно, понимает, что это не так. Хорошие театральные режиссеры очень хорошо умеют без монтажа и склейки управлять зрительским вниманием — сами того не замечая, мы переносим центр внимания по сцене и все равно получаем крупные планы (не оптически, но ментально). При помощи одной небольшой камеры можно сделать запись спектакля — какие-то мизансцены, но даже выражения лиц не различишь. Это техническая фиксация спектакля. Но разговор о том, что такая съемка может создать художественное впечатление и — хуже того — что на это можно продавать билеты, по-моему, лишен здравого смысла. Съемка театрального спектакля, живьем или в студии, требует нескольких камер, режиссера, монтажа. Без этого никакого адекватного впечатления о спектакле сложиться не может.

Повторю: плохо снятый видеоролик, выложенный на сайте, только оттолкнет от спектакля потенциального зрителя.

Автора!

Одна из серьезнейших проблем заключается в том, что спектакль — это искусство синтетическое, у него много авторов, и надо со всем цинизмом, с одной стороны, и со всей серьезностью, с другой, признать, что страшнее всего не автор, а его наследники. Для того чтобы поставить в зале даже одну маленькую камеру, нужно получить разрешение от всех авторов спектакля и наследников. А это автор пьесы, режиссер, композитор, художник-сценограф, художник по костюмам, художник по свету, вообще любой, у кого в названии должности есть слово «художник». Даже музыкальный оформитель, который не писал свою музыку, а нарезал кусочки чужой и рекомендовал режиссеру, — он тоже является автором. Иногда эта проблема бывает неразрешимой. Очень немногие театры дошли до таких высот, когда уже в процессе создания спектакля с авторами заключаются договоры, в которых указано: может вестись телевизионная или иная съемка — и авторы заранее дают на это разрешение. Но даже такое разрешение еще не означает, что вы договорились, будете ли вы им за это платить, и если да, то сколько.

В этом смысле телевидению гораздо проще, потому что для телевизионного эфира в России появилась первая аккредитованная организация — Российское авторское общество. Это означает, что вы не обязаны заключать отдельный договор на трансляцию спектакля Питера Брука. Даже если Российское авторское общество никогда не общалось с Питером Бруком, оно имеет право получать за него деньги и искать пути, как ему эти перечисления передать. Для интернет-пространства такой аккредитованной организации, увы, пока нет. А ведь ее возникновение очень сильно облегчило взаимодействие театра и интернета.

Записал Василий Когаловский