Епископ Иларион, Сара Чанг, увольнение Алексея Любимова и др.

ЕКАТЕРИНА БИРЮКОВА фиксирует кое-что из калейдоскопа музыкальной жизни Москвы в своем дневнике

Имена:  Алексей Любимов · Сара Чанг · епископ Иларион

Музыкальная жизнь Москвы состоит не только из крупных и шумных событий, но и из героических будней, странностей, слухов, новых трендов, важных локальных происшествий и не столь важных, но обязательных мейнстримных историй.

Епископ Иларион

В праздник Крещения сходила на авторский концерт епископа Илариона в Большой зал Консерватории. Звучит, конечно, смешно. Но ни хихиканья, ни проклятий у меня это мероприятие странным образом не вызвало. Хотя все к тому вело.

Это была первая моя встреча с творчеством епископа-композитора. Всё по-серьезному. За пультом — Владимир Федосеев. В программе два полотна — «Песнь восхождения» для оркестра и хора и «Рождественская оратория», в которой еще прибавились два солиста и протодиакон Александр Агейкин, солидно бубнящий отрывки из Евангелия. И как-то он вполне органично встроен во всю эту немудреную квазибарочную историю (при этом даже страшно представить, какие бури она вызывает в душах противников экуменизма). Вдруг поняла, что еще ни разу мне не пропевали евангельские сюжеты на родном для меня языке. Немножко даже представила себя прихожанином времен Баха — не все же Баха тогда слушали, была куча других композиторов, не такого высокого полета.

В музыке епископа нет пафоса, мистики или чего-то еще, чего можно опасаться. Просто надо рассматривать это явление — довольно уникальное — не с точки зрения высокого композиторского постамента (хотя сам Иларион, судя по всему, совсем не прочь именно так себя рассматривать), а с точки зрения прикладного искусства. Что-то вроде Библии для детей.

Все это существует параллельно с той гипотетической новой ритуальностью, которую так ждет композитор Владимир Мартынов. Но никакого отношения к ней не имеет.

Композиторы «Пластики звука» для немого кино

Очередное событие филармонического абонемента «Живая дорожка», которая делается совместно с Виталием Пацюковым из ГЦСИ. Живые композиторы пишут музыку для немого кино. В данном случае это был фильм Вальтера Руттмана «Берлин — симфония большого города», 1927 год. Композиторы — из самого молодого на сегодняшний день объединения «Пластика звука» в составе: Ольга Бочихина, Владимир Горлинский, Андрей Кулигин, Сергей Ким, Алексей Наджаров, Алексей Сысоев, Алексей Сюмак.

Проект дико инновационный. Опять же приятно, как много у нас народилось композиторов, владеющих современными техниками — лет десять назад такое сложно бы было представить. Но сильных впечатлений он не принес. Саундтрек соткан из небольших лоскутиков разного авторства. Получается винегрет. Из-за этого кажется, что и фильм — тоже винегрет. И какой в этом прок?

Новые веяния в Большом театре

Сходить на рядовой спектакль Большого — это совсем не то, что сходить на премьеру. Можно просто не понять, куда попал. Но с этой ситуацией в театре решили бороться и повышать ежедневное качество путем вливания свежей крови. «Богема», спектакль 1996 года, тому пример.

Смотреть это все равно тяжело, потому что спектакль изначально был без затей, а с годами, да еще переехав на Малую сцену, стал совсем трафаретный. Но слушать можно. Две основные пары собраны не по местной разнарядке, а из приглашенных и, что называется, перспективных. Рудольф — Хачатур Бадалян из «Новой Оперы», Марсель — Максим Яснопольский, замеченный в Новосибирском театре, Мюзетта — Анна Крайникова, в плюсах которой — эффектная внешность и происходящая сейчас стажировка в Болонье. И, наконец, в партии Мими — воспитанница Курентзиса Вероника Джиоева, почти звезда.

Вдобавок итальянский спец за пультом — маэстро Антонелло Аллеманди, который обеспечил вполне живой оркестр и санитарно-допустимый уровень в работе с певцами (в случае с Джиоевой можно было даже говорить о музыкальных тонкостях). Но все равно непонятно, зачем Большому театру такой скучный спектакль про совсем не скучные молодые страсти.

Сара Чанг

Американская скрипачка — бывший чудо-ребенок, а сейчас уже вполне зрелая женщина, умудряющаяся покачивать бедрами во время Брамса, — в рамках своего мирового турне с пианистом Эндрю фон Ойеном впервые приехала в Россию — в Питер и Москву. И ничего ровным счетом не случилось. А если бы не приехала, то тоже ничего бы не случилось.

Вот уж пример отлаженной пиар-машины, работающей вхолостую. Биография с иголочки, в списке партнеров и площадок, на которых выступала скрипачка, все лучшие марки. Укорить в спортивно-бездумной манере игры (за которую нынче принято ругать всех подряд) ее все-таки нельзя: ей Сара Чанг противопоставляет этакую женскую вкрадчивость, легко переходящую в размытость. В результате внешне вроде что-то происходит, а никакого внутреннего ощущения времени нет. Слушать можно с любого места. А можно и не слушать.

Зал Чайковского был неполон, публика — из той, что хлопает между частями. Сама я ушла в антракте.

Алексей Любимов

Пронесся слух, что Алексея Любимова за симфонию Пярта имени Ходорковского уволили из консерватории, где он руководил факультетом исторического и современного исполнительства, им же в свое время инициированным. Есть в этом слухе определенная красота, но реальность несколько беднее. Все-таки не уволили, а просто срок контракта истек. И Любимов, востребованный, вообще говоря, по миру пианист и педагог (например, он профессор Моцартеума в Зальцбурге), 12 лет отслужив деканом, не собирается, по его собственным словам, делать это по гроб жизни. Во-вторых, из консерватории он никуда не ушел и факультет остался, только деканом теперь будет флейтист Олег Худяков.

Хотя, конечно, нельзя отрицать, что Пярт консерваторскому начальству был совсем не в радость. Интересно, сохранится у Любимова персональный абонемент (в рамках которого и был исполнен Пярт) в следующем сезоне?