Просмотров: 22969
«Сказки Гофмана» Тителя – Левенталя – Бражника
Екатерина Бирюкова ·
11/05/2011
Как ни крути, но это спектакль не XXI, а XX века, и кто хочет, может считать это похвалой, кто хочет – укором
Имена:
Александр Титель · Валерий Левенталь · Дмитрий Степанович · Евгений Бражник · Елена Максимова · Жак Оффенбах · Нажмиддин Мавлянов · Хибла Герзмава
© Мудрац Александра ⁄ ИТАР-ТАСС
Сцена из оперы «Сказки Гофмана» в постановке Александра Тителя в Музыкальном театре им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко
25 лет спустя после легендарной, первой в стране постановки оперы Оффенбаха, осуществленной в Свердловске, та же команда сделала спектакль в театре Станиславского и Немировича-Данченко, нынешней московской вотчине режиссера Александра Тителя. Два других автора «Сказок Гофмана» — классик отечественной сценографии Валерий Левенталь и уважаемый дирижер Евгений Бражник.
Это не ремейк знаменитой работы из золотого века Свердловской оперы (по которому только может вздыхать нынешний Екатеринбург), а новый спектакль. Но отмахнуться от старого парфюма не удастся. Как ни крути, но это спектакль не XXI, а XX века — добротный, честный, даже простодушный, без постиндустриальных намеков и подвывихов. И кто хочет, может считать это похвалой, кто хочет — укором.
Главным в нем является сценографическая составляющая. Про такие спектакли говорят: «Видно, на что потрачены деньги». Но это тот редкий случай, когда никакого сарказма в этих словах нет. Декораций много, они не бедные, но блистают совсем не рыночной красотой — такой, увы, непривычной на нашей оперной сцене. Они респектабельно и старомодно поскрипывают, на глазах складываются в фирменные левенталевские многоплановые конструкции и застраивают всю сцену до колосников. Имеются: Опера де Пари с фасада и изнутри, Венеция практически в натуральную величину, что-то вроде кунсткамеры с винтажным хайтеком и несколько проигрывающее на фоне этих роскошеств мюнхенское приватное жилище.
© Мудрац Александра ⁄ ИТАР-ТАСС
Дарья Терехова (Олимпия) и Вячеслав Войнаровский (Спаланцани) в сцене из оперы «Сказки Гофмана» в постановке Александра Тителя
Чтобы избежать беспечной туристической репортажности, в нагрузку прилагается рефлексивное закулисье современного театра, населенное задумчивыми осветителями и огромных размеров бутафорским Пегасом. Он то романтически исчезает в световых спецэффектах, то поворачивается к зрителям своей земной изнанкой из металлоконструкций — как-никак в странной, незавершенной опере Оффенбаха речь идет о поэте, мечущемся между искусством и женщинами.
Читать текст полностью
Уже давно, надо заметить, в мировой режиссерской практике примиряющим средством для Гофмана служит бутылка или шприц. Но в нашем случае Титель это обстоятельство не акцентирует, и вообще он обошелся без психологических нагнетаний и другой излишне заметной режиссерской активности.
Вторым героем постановки следует назвать дирижера Бражника; у него мягко и вдумчиво звучит оркестр, с которым, правда, не всегда сходится хор. Но хор в этой опере не главное. Главное — солисты. Причем их количество не постоянная величина, и ее выбор зависит от возможностей театра. Чем меньше солистов — тем, как это ни странно, круче.
© Мудрац Александра ⁄ ИТАР-ТАСС
Режиссер Александр Титель перед началом предпремьерного прогона оперы «Сказки Гофмана»
Оффенбах написал три довольно разные партии для возлюбленных Гофмана, не исключив, что для всех трех (Олимпии с колоратурным сопрано, Джульетты с сопрано драматическим и Антонии — с лирическим) найдется одна универсальная исполнительница. И хотя в общемировой практике чаще встречается более человеколюбивый и — как результат — перфектный вариант с тремя разными певицами, отчаянные героини-одиночки периодически тоже находятся (не далее как в начале этого московского сезона подобный трюк проделала в ходе концертного исполнения «Сказок Гофмана» Лора Клейкомб).
В труппе Тителя есть немало достойных певиц, которых опера Оффенбаха позволяет обеспечить работой над ролью одной из трех гофмановских избранниц. И это было сделано. Но есть и суперпевица, гордость театра и Москвы Хибла Герзмава, которая готова на большее. Ее версия, где она Олимпия, Джульетта, Антония и до кучи нынешняя зазноба Гофмана Стелла, была премьерной. И, надо признать, Герзмава — еще одна важная составляющая новой постановки.
© Мудрац Александра ⁄ ИТАР-ТАСС
Вячеслав Войнаровский (Спаланцани) и Дарья Терехова (Олимпия) в сцене из оперы «Сказки Гофмана»
Нельзя сказать, чтобы с непосильной задачей она справилась на сто процентов, но на то задача и непосильная. Вообще-то идеальнее всего ее нежный и теплый голос подходит для Антонии, чахоточной девушки, вслед за матерью гибнущей из-за своей любви к пению. И меньше всего везет при таком раскладе механической кукле Олимпии, с ее стеклянными колоратурами, которые надо бы таким же остреньким, стеклянным голосом и выстреливать. Тем не менее это серьезное свершение и профессиональная работа, в том числе и актерская. Три совершенно разных, крепко слепленных женских типажа в исполнении Герзмавы — это то, что могло конкурировать с декорациями Левенталя.
Дмитрий Степанович, который тоже немного вопреки своим голосовым возможностям, но в рифму Герзмаве, пел партии всех четырех злодеев, как всегда, гротескно актерствовал, но все четыре раза досадно одинаково. Еще один женский голос в этой опере нужен для брючной партии Никлауса: {-tsr-}постоянного спутника Гофмана, его друга, советчика, музы или даже безнадежно влюбленной в него подруги (смелость этого набора зависит от амбиций режиссера), ровно, но отстраненно спела Елена Максимова. И, наконец, исполнителем собственно заглавной партии поэта Гофмана был молодой, фактурный и голосистый узбекский тенор Нажмиддин Мавлянов, которого все же надо засчитать в будущее театра на Большой Дмитровке, в то время как Хибла Герзмава обеспечивает его настоящее.
В муз.театре Тителя ничего по настоящему нового в жанре оперы не происходит. В Большом театре - тоже. И в театре Покровского и в Новой опере. И в Детском театре Сац - НИГДЕ НОВЫХ ДОСТОЙНЫХ ОПЕР - НЕ ПОЯВИЛОСЬ. Их никто из театральных руководителей и не ищет. Из-за этого умерла Московская оперетта. Постепенно умирают и оперные театры. КОГДА НЕТ СВЕЖЕГО ПРИТОКА - НЕИЗБЕЖНО ВОЗНИКАЕТ БОЛОТО. Попробовали было антрепризно поставить мюзиклы, но они оказались по менталитету - совершенно чужеродными.
ВЕРОЯТНО, УЖЕ НАСТАЛА ПОРА МЕНЯТЬ ОПЕРНЫХ РУКОВОДИТЕЛЕЙ - ХВАТИТ ВОДУ В СТУПЕ ТОЛОЧЬ. ПОРА ВОЗРОЖДАТЬ РУССКУЮ ОПЕРУ!
В Мариинском - тоже ничего нового и достойного ещё не появилось. Но если не появляются новые оперные шедевры - значит государственные деньги, потраченные на оперные театры - выброшены на ветер. Что останется в отечественной оперной истории, чем будут гордится наши потомки? Профанацией кипучей и могучей деятельности?
Если руководители оперных театров не могут создать условий для появления оперных шедевров - значит они занимаются чем угодно, но только не своим делом!
А до этого их штамповали в Российской империи.
И при Сталине - их появилось множество.
А что появилось в наше новое время?