Оцените материал

Просмотров: 23173

По прочтении Лебрехта

21/07/2009
Круглый стол по поводу слухов о смерти индустрии звукозаписи

©  Jeremy Sutton Hibbert / Rex Features / Fotobank

Норман Лебрехт

Норман Лебрехт

«Маэстро, шедевры и безумие. Тайная жизнь и позорная смерть индустрии звукозаписи классической музыки» – очередная книга провокатора Нормана Лебрехта, вышедшая на русском языке. Название более чем ясно передает ее главный тезис, а в качестве вкусной приманки имеются белый и черный списки – 100 лучших и 20 худших записей в истории этой индустрии, по мнению автора. OPENSPACE.RU и издательский дом «Классика-XXI», выпустивший все три работы Лебрехта, поддались на провокацию и провели в Государственном институте искусствознания представительное обсуждение новой книги, и не только. Публикуем выжимку из полуторачасового разговора.

АЛЕКСАНДР  КАРМАНОВ
, генеральный директор издательского дома «Классика-XXI»

Вообще, довольно любопытная затея — для поисков ответа на вопрос о причинах кризиса индустрии звукозаписи классической музыки собрать именно тех людей, деятельность которых по большей части и сопровождала процессы отраслевого разложения. Хронику шокирующих событий в классической звукозаписи дает британский музыкальный критик Норман Лебрехт в своей книжке, которая явилась информационным поводом для нашей встречи. Но она всего лишь повод.

Ясно, что с Лебрехтом, наверное, никто не сможет сравниться по виртуозности компилирования гигантского количества фактов, фактически самодостаточных в этой книге, претендующей на звание своего рода Всемирной истории звукозаписи классической музыки. Не будучи по большому счету включенной в систему глобального производства классического контента (отечественные лейблы ужасно слабы для конкуренции) на производственном уровне, Россия обеспечила глобальный рынок тысячами, десятками тысяч исполнителей.

Видно ли из нашего окна, что на сегодняшний день происходит с рынком звукозаписей? Насколько можно доверять апокалипсической картинке Лебрехта?

Слово экспертам.

АНАТОЛИЙ  ВЕЙЦЕНФЕЛЬД, главный редактор журнала «Звукорежиссер»

Классическую музыку меньше покупают и меньше слушают вовсе не потому, что ее неправильно производили и продавали

По прочтении Лебрехта
Книга очень насыщена, перенасыщена и перенаселена разными персонажами —известными, малоизвестными и совсем неизвестными. Желающие могут из нее узнать, кто в индустрии классической звукозаписи придерживается нетрадиционной ориентации — это очень тщательно зачем-то перечислено.

На мой взгляд, основной методологический недостаток — то, что к проблеме автор подходит именно со стороны производства и продажи, а не стороны анализа социокультурных процессов. Классическую музыку меньше покупают или меньше слушают вовсе не потому, что ее продюсеры неправильно производили и продавали, а в силу каких-то совершенно других причин, которые, может быть, еще не очень исследованы. И вот их надо бы рассматривать: как приучают к классике с раннего детства, как она в дальнейшем звучит в быту и обиходе, как вообще этот вопрос поставлен с педагогической стороны. Отсюда и потребление.

Я считаю, что никто не сделал больше для пропаганды классической музыки среди детей, чем мультфильмы «Том и Джерри» и диснеевские фэнтези. Потому что, присутствуя с детства, она потом уже не вызывает такого отторжения, какое сейчас она вызывает у огромного количества молодежи. И мы все не знаем, что с этим делать. Они слушают все только «бум-бум-бум». А у Лебрехта получается, что это все потому, что неправильная маркетинговая политика велась.

Хотя в конце он почти невольно, не акцентируя, но все-таки дает главный вывод: академическая музыка в отличие от поп-музыки — прежде всего исполнительское занятие, и в этом содержится ядро ее самоубийства. Потому что нельзя бесконечно потреблять исполнительский продукт в записи. Конечно, может, найдутся фанатики, которые держат на полках 10—20 интерпретаций одного и того же произведения. Но это не потребители с нормальной, рыночной точки зрения.

И современный исполнитель — он конкурирует по вертикали. Лауреат первой премии Чайковского конкурирует в записи не с лауреатом второй премии или лауреатом предыдущего конкурса, а с Рихтером, Рубинштейном, Гилельсом, Гульдом. И тут ему можно только очень сильно посочувствовать.

Об этом автор как раз сказал. Но выхода из этой ситуации он не указал, потому что он его не знает. И, наверное, никто из нас его не знает. Кто узнает, получит Нобелевскую премию.

Есть еще один момент, он тоже мимоходом его упоминает. То, что у нас технологическая революция и кризис продаж дисков начался совсем не в октябре прошлого года, а 3—5 лет назад, когда упали тиражи вообще всех продаж, не только академической музыки. Потому что появилась цифра, появился интернет. Пиратство тоже сюда относится. И это данность.

Можно долго, как делают мейджор-лейблы, судиться с пиратами, с интернет-компаниями, провайдерами, пиратскими бухтами, но решение проблемы где-то совершенно в другом месте лежит. И этого места никто не знает. То есть это ситуация свободного падения с небоскреба, а автор, находясь в полете где-то на уровне 10-го этажа, пытается проанализировать ситуацию. А ситуация-то еще не закончилась, и закончится она через некоторое время в другом месте.
Страницы:

 

 

 

 

 

Все новости ›