Ведь мы зачастую говорим про вещи, которые легко сделать каждому двадцатилетнему человеку. Он не знает, что происходит у него в муниципалитете, как проходят выборы, зачем на них ходить, почему в его дворе огромная яма, почему там спилили деревья. Или загаженный подъезд, когда жильцы не могут договориться со своим ТСЖ. Это не где-то там Путин, Зюганов, Жириновский, а вот эта у него яма. Он каждый день выходит на работу или в институт, а у него там…

- А вы расскажете ему, как от этой ямы избавиться?

Илья: Мы этим занимались периодически. Сейчас будет больше времени, возможности, чтобы такими вещами заниматься. Мне кажется, что об этом говорится недостаточно.

- Недостаточно? Или вы их недостаточно нашли?

Илья: Летом мы делали материал про студентов — про то, как ребята в разных вузах самоорганизовывались и решали свои проблемы. В столовой тараканы, в общежитие перестали пускать гостей. Реально ребята собрались, писали какие-то письма на имя ректора, устраивали пикеты. В каком-то смысле это тоже политика.

— Из кого состоит ваша команда?

Роман: Сначала мы с Ильей вдвоем создали этот сайт. Я зарегистрировал его в мае 2010 года, сходил 31-го числа на Триумфальную площадь, написал довольно необязательный текст об этом и забросил идею — даже никому не рассказал, не дал на него ссылок. Просто на тот момент увлекся чем-то другим, не думал, что из этого что-то выйдет. Но в июне Илья написал колонку на Lookatme, где в ироничной, провокационной манере заступился за хипстеров, которых тогда кто только не поносил. Дескать, они — важная часть социума и за ними будущее. Колонка имела успех — было очень много перепостов, споров, комментариев. И вот только к октябрю мы поняли, что нужно срочно браться за заброшенный сайт и развивать идею. В качестве хорошей традиции сходили 31 октября на Триумфальную и опубликовали на следующий день текст «Хипстерский прорыв». Вот тут уже довольно быстро все понеслось, к нам присоединились другие люди на добровольной основе. В первую очередь, конечно, нужно отметить нашего питерского друга Юру Болотова, который фактически стал третьим редактором и написал для сайта ряд очень сильных текстов.

— В 2008 году к тебе было применимо слово «хипстер»?

Роман: Я думаю, да, потому что как раз это был 2008 год, это была колонка Сапрыкина на «Сложных щах» про хипстеров. Он тогда наконец обобщил всю историю.

— И вы к ней принадлежали?

Роман: Ну, скажем так, были пересечения по нескольким направлениям. Я увлекался музыкой, мне нравились истории с инди-роком, психо-фолком, с группами достаточно редкими, читал нишевые сайты. То же самое с кино. Покупал одежду, которая считалась по брендам хипстерской, но делал это скорее потому, что она была демократичной по цене, удобной, стильной. Но нельзя было сказать, что я чувствовал принадлежность к некой тусовке, группе людей, ловил все тренды, считал необходимым появиться в условной «Солянке» раз в неделю.

Илья: Есть такое понятие, как бихевиоризм, это от английского слова behavior — «поведение». Это когда мы оцениваем человека или группу людей по внешним проявлениям. Что ты носишь, какой у тебя фотоаппарат, какой телефон, в какие ты ходишь кафе и бары. Если у тебя этого нет, то ты как бы не имеешь отношения к этой группе. Мне кажется, интереснее смотреть на людей с точки зрения их мировоззрения.

Моя мысль заключается в том, что есть неизбежные вещи, связанные с развитием. В 20 лет человеку хочется больше тусоваться, а в 25, в 30 у него расширяется круг интересов, происходит процесс взросления. И людям в том числе становится тесно в медийном поле, в котором они привыкли находиться.

— Ваша функция заключается в том, чтобы этому переходу от аполитичного двадцатилетнего к интересующемуся социальными и политическими вещами двадцатипятилетнему помочь.

Роман: Ну да. Иногда нужно просто бросить первый якорь, который зацепит, а иногда развить те зачатки, которые уже есть.

— Кто тогда ваша аудитория?

Илья: Есть такое понятие — креативный класс. В том числе в социологии.

— Вы к нему принадлежите?

Илья: Думаю, что да. Мы ведь не похожи все здесь собравшиеся на сталеваров и на пролетариев тоже не похожи. Безусловно, назовем его креативный класс, средний класс...

— А это одно и то же?

Илья: Ну, социологи расходятся.

— Менеджер среднего звена в банке — это средний класс или креативный?

Илья: Менеджер в банке как раз скорее средний класс, а работающий там дизайнер — это как раз креативный класс, но они живут примерно в одной системе ценностей.

Роман: Я не согласился бы. Мне кажется, что средний класс, если мы говорим о малом бизнесе и среднем менеджменте, довольно аморфный и куда менее восприимчивый к новым тенденциям, к изменениям. Средний класс скорее готов поддержать человека с достаточно жесткими националистическими взглядами.

— А это плохо?

Роман: Конечно.

Илья: Я плохо отношусь к национализму.

— Националисты все скинхеды?

Илья: Не все националисты скинхеды, но все скинхеды, безусловно, националисты.

Роман: Илья, ты сейчас не прав. Потому что есть антифа-скинхеды.

Илья: Не знаю.

Роман: Короче, фашизм не пройдет!

— Давайте представим идеальную ситуацию: у вас все получилось так, как вы хотели. Что произошло?

Роман: Мы тоже пару раз уже над этим думали. Наша главная цель — это совершить какой-то сдвиг в сознании людей. И результат, естественно, будет виден не сейчас, не через год, а через пять, может, через десять лет.

Илья: Мне интересно разговаривать с людьми, рассказывать им о чем-то. Создавать смыслы, доносить идеи и, может быть, подсказывать, помогать, но не навязывать. Очень важно никому ничего не навязывать, просто предложить, попробовать заинтересовать.

Ссылки

• Даниил Туровский. «Оппозиции не нужно пренебрегать дизайном плакатов», 15.11.2010