«Акция-31 это как концерт группы Tesla Boy, а Болотная – это Стас Михайлов»

Журналисты рассказали OPENSPACE.RU, как проходили в эфир государственных телеканалов сюжеты о выборах и митинге на Болотной

По просьбе большинства опрошенных мы не называем их имена.

Сотрудник НТВ

Все, что накануне митинга опубликовал «Коммерсантъ», про ультиматум Пивоварова и конфликт на канале, правда. До конца недели не было понятно: покажут то, что мы снимем на Болотной и до этого на Чистых и Триумфальной, или нет.

Раньше ТВ не показывало акции Касьянова и Лимонова, потому что они были немногочисленные и заканчивались одинаково. Про 31-е число мы иногда снимали. Сейчас про митинг на Болотной показали все телеканалы — всё по той же причине, по какой не стали разгонять.

Есть ощущение, что в Кремле были принципиально согласны — и на митинг, и на его освещение. Мы только отстаивали свою интонацию. Для нас это был совершенно обычный выпуск с нормальной борьбой. Мы писали один текст, потом другой, а все остальное вышло в том виде, в каком мы хотели. Пришлось повоевать, но в основном все отбили. Главный посыл сюжетов — понять, кто эти люди, которые обычно сторонятся митингов, а сейчас вышли.


Илья АЗАР, корреспондент Lenta.ru

Через несколько дней после выборов мне позвонил корреспондент НТВ Павел Лобков и попросил дать интервью для сюжета о фальсификациях и вбросах на выборах 4 декабря. Он посмотрел ролики на YouTube, и наш (с коллегами-журналистами и членами «Солидарности») ролик о вбросе на участке в Хорошево-Мневниках, по его словам, внушил ему доверие. Когда мы сели в машину, Лобков поприветствовал нас так: «Это передача “Чрезвычайное происшествие”, сюжет “Голос ниоткуда”». Сначала мы даже опешили, так как шли к Лобкову с большой опаской и думали, говорить ли ему «вы — сурковская пропаганда» через слово или не надо. Лобков предупредил, что руководство НТВ снимает новогодние праздники и он ни с кем не смог согласовать сюжет. То есть изначально была большая вероятность того, что материал не выйдет в эфир.

Мы поехали в Хорошево-Мневники, где в ГУИС (инженерная служба) нам проводили инструктаж по вбросам. С входа в здание даже сняли табличку, что это ГУИС. Внутри мы встретили человека, который был в момент инструктажа в здании. Лобков его атаковал в свойственной энтэвэшникам манере, но тот сказал, что не при делах, сел в машину и укатил. При этом секретарши нас узнавали, хотя и говорили, что просто видели ролик в интернете. Еще мы зашли в институт МТУСИ, где был тот самый УИК, куда принесли бюллетени; поговорили с охранником, который помогал задержать участников вброса. Мы показали Лобкову бюллетени, специальную сумку, в которой мы их несли, фальшивое открепительное и рассказали на камеру, как все было.

Насколько я знаю, остальными героями сюжета должны были быть депутат Геннадий Гудков, Дмитрий Сурнин, который в фейсбуке публиковал копии протоколов с участка, и профессор РЭШ Константин Сонин, который объяснял про распределение Гаусса.

Еще в субботу вечером после митинга 10 декабря Лобков звонил мне с уточнениями по сюжету, но в воскресенье сюжет не вышел даже на Восточную Сибирь. Потом Лобков мне написал, что сюжет запретило ставить в эфир начальство, не предоставив никакой аргументации.


Читать текст полностью Сотрудник «России-24»

От нас было три корреспондента и флайка (от fly car — «летающая машина»; передвижная станция спутниковой связи. — OS). Семь корреспондентов было у «Москвы-24» и два — у «России-1». «Россия-24» — это государственный телеканал, который в конечном итоге оплачивают налогоплательщики. Если происходят какие-то события за рамками Конституции, сотрудники телеканала занимают прогосударственную позицию. Но есть конфликт долга и чувства, как в классицизме, когда проправительственная позиция не совпадает с личным мнением. В 1993 году телевидение приняло сторону чувства, и сейчас может произойти то же самое.

На моем телеканале не было конфликта: еще в начале недели было понятно, что снимать митинг мы будем. «Россия-24» специализируется на прямых эфирах, которые невозможно показать необъективно: будь то комиссия по модернизации или митинг оппозиции. В программе Брилева было больше авторской позиции — акцент на том, что митинг провели там, куда отправила мэрия. А Лимонов хоть и показан, но как провокатор. Брилев сам формирует свою программу, это его видение происходящего.

Телевидение — глобальный информационный инструмент, который еще лет десять будет доминировать на медиарынке. Это огромная бюрократическая машина. Когда мы выбираем тему, смотрим, насколько акция масштабна, насколько она может повлиять на происходящее в стране.

В 2011 году, когда основные потребности людей в пище, одежде, комфорте удовлетворены, им хочется чего-то духовного. После выборов им становится фигово, и они хотят поменять ситуацию — цивилизованными методами, а не с помощью булыжника. И телевидение следит за этими изменениями.

Раньше протестные акции ТВ не освещало, потому что они не были такими масштабными. Акция-31 — это как концерт группы Tesla Boy, а Болотная — это Стас Михайлов.

Снимать было сложно — у организаторов не было единого информационного центра. Еще в пятницу мы не понимали, как будет располагаться сцена, где можно поставить флайки. Пришлось за большие деньги вместе с «Дождем» и РИА «Новости» арендовать квартиру в Доме на набережной. Всю пятницу наш сотрудник ходил по квартирам. Подходил к консьержкам, те ложились костьми на входе, звонили председателям ТСЖ. В итоге нашли квартиру, которую часто, как я понимаю, хозяева сдают для съемок видов для кино.


Сотрудник ВГТРК

Щекотливая тема. Приняли решение освещать, поскольку акция не оппозиционная. Но освещать объективно: мы отправляем корреспондентов на митинг, они берут комментарии у официальных лиц, а потом у всех, кто пришел. Сухо, без мнений и эмоций. Были перекрыты такие-то улицы, пришло такое-то количество человек. Информация обновлялась.

{-tsr-}Цифры о количестве участников взяты из официальных источников: ленты «Интерфакса» и РИА «Новости» с подтверждением правоохранительных органов.

Цензура у нас на телеканале, конечно, есть. Логично, что, если государство платит деньги, вряд ли будет освещаться мнение второй стороны. По определению у нас все хорошо. Сейчас информационная блокада прорвана. Закрывать глаза на такое масштабное мероприятие было бы странно: 20 тысяч человек — это не 700 человек оппозиции, которая провоцирует ОМОН. Это люди с гражданской позицией, а не только оппозиционеры.​