Анне Хольт. Чему не бывать, тому не бывать

Половина читательниц в этом месте подумают: она похожа на меня, — умная и тонкая лесть автора читателям. В общем, никаких скидок на детективный жанр

Половина читательниц в этом месте подумают: она похожа на меня, — умная и тонкая лесть автора читателям. В общем, никаких скидок на детективный жанр

Знаете, как Чайковский высказался по поводу «Волшебной флейты» Моцарта? «Невозможно представить себе более прекрасной музыки, написанной на более бессмысленный сюжет». Примерно теми же словами я хотела бы описать роман Анны Хольт. Это талантливая книга, которую я обязательно буду перечитывать и вряд ли свезу на тележке в библиотеку. Но, граждане, это совсем не детектив.

Оказывается, у норвежцев бывают такие звучные имена! Одну из жертв зовут Вибекке Хайнербак. Молодая девушка, политик консервативного толка, она эксплуатирует образ пустоголовой светской красотки, способной изъясняться лишь простыми фразами. Но в ее доме — огромная, основательно зачитанная библиотека, состоящая из серьезных книг. Маленький штрих: Вибекке читает Айн Рэнд (американская писательница, автор масштабных капиталистических утопий). Подчеркиваю: Вибекке — всего лишь одна из нескольких жертв, а какой развернутый, богатый портрет, дающий читателю возможность догадываться о многом. Так сделана вся книга. Нет почти ни одного «картонного» героя — выписан и второй план, и даже третий (тот, на котором видны только жесты и смешки, но и те абсолютно достоверны). А уж о первом плане и говорить нечего — тут и быт, и нравы, и четверо детей разного возраста и развития, от новорожденной Рагнхилль до десятилетнего «особого ребенка» Кристины. Время в романе привязано к реальному — это зима 2004 года (присутствуют новости и погодные сводки). Особенно пленила меня жена следователя, она же профайлер, участвующий в деле (так называется человек, составляющий психологические портреты преступников). Сама она говорит о себе так: «Возможно, я скучная женщина, но самой мне никогда не бывает скучно». Да половина читательниц в этом месте подумают: она похожа на меня, — умная и тонкая лесть автора читателям. В общем, никаких скидок на детективный жанр.

Да вот только не детектив это. Не детектив.

То есть преступление совершено, и даже не одно. И расследование худо-бедно ведется. Но насколько сочно и правдиво выписана жизнь, настолько блеклым и неубедительным становится мир романа, как только автор или герои заводят речь «о работе». Кроме того, финал зачем-то явлен нам уже в середине книжки. В конце он подтверждается. Вы можете себе представить детектив, где читатель не то чтобы «догадывается» о развязке заранее, а знает ее с гарантией? При этом главная деталь совершенного преступления нам не раскрывается: по мнению автора, видимо, это ненужная подробность. Да и вообще, вся детективная часть страдает от общей беды нынешнего криминального романа: не верю! Не бывает таких преступников, не бывает таких преступлений. Может быть, дело в том, что в Норвегии количество убийств не так уж велико и реальность (к счастью!) поставляет меньше прототипов и литературных образцов, чем Нью-Йорк или Петербург? Не знаю.

И я еще раз задаю себе вопрос: почему писатели, желая придать повествованию динамику и драйв, уходят в область неправдоподобного? Не потому ли, что сюжет вообще и детективный сюжет в частности — ложь по определению? И если действительно ложь, то как с этим быть, как быть с литературой? Недавно в Петербург приезжал прекрасный немецкий писатель Гюнтер Грасс. Я задала этот вопрос ему, и вот что он мне ответил: «Реальность может быть накрошена в литературное произведение более или менее крупными кусками. Когда куски помельче, т.е. реальны лишь отдельные подробности, а сюжет искусно вымышлен, — возникает ощущение фантазии, гротеска. Когда куски реальности крупнее — на уровне персонажей, сюжетных линий, то произведение ближе к документализму. Но — мелкие или крупные — нужно, чтобы эти куски реальности существовали». Грасс — не только писатель, но и скульптор, и он знает, что говорит.
А что касается Анне Хольт, то у нее эти куски правды, безусловно, есть. Только не надо было писать детектив. Есть другие жанры.

Анне Хольт. Чему не бывать, тому не бывать. М.: Иностранка, 2008. Перевод с норвежского Я. Палеховой.