Советский человек был никем, вообще никем: просто атомом коллективного (государственного) тела. Ничего своего у него не было. А теперь появились новые интересные возможности: ощутить себя существом социальным или политическим, национальным, церковным и проч.

Оцените материал

Просмотров: 10381

Реплики с мест

Михаил Айзенберг · 06/01/2011
Если когда-нибудь покажется, что с поэзией все окончательно хорошо, значит, она свое дело сделала и ее пора закрывать на технический перерыв

©  David Kroll

Дэвид Кролл. Аист на глобусе. 2009

Дэвид Кролл. Аист на глобусе. 2009

Надо признаться: уже в начале нулевых, опубликовав в газете «Время новостей» очередную статью, покупал штук семь экземпляров и раздавал их при случае определенным людям. Надеялся, что завяжется дискуссия. Но нет, ничего не завязывалось, материал был не зажигательный и на растопку не годился.

Уверен, что на какие-то письменные отклики втайне надеются и более здравомыслящие авторы, и Мария Степанова — не исключение. Ее большая, интересная и развернутая статья «В неслыханной простоте» могла бы стать точкой приложения возражений, дополнений и комментариев. Не стоит упускать такую возможность.

Сегодняшняя поэзия обсуждается у нас двояко и совершенно противоположным образом: в нее либо плюют, либо пишут о ней внимательно и доброжелательно. На плюющихся справедливо не обращают внимания (известно, какого рода деятели изъясняются плевками), а из внимательных описаний может сложиться впечатление, что с поэзией у нас все благополучно. Нет, не все. Сложность в том, что благополучие — последнее, чего можно пожелать поэзии. Неслучайно у Степановой эта тема постоянно мигает, как лампочка аварийного выхода, а «эмоциональный фон» статьи ярче изображений на переднем плане.

Это, в сущности, в порядке вещей. Если когда-нибудь покажется, что с поэзией все окончательно хорошо, значит, она свое дело сделала и ее пора закрывать на технический перерыв. По счастью, такого никогда не будет, потому что такого не бывает никогда. Современники всегда недовольны наличной поэзией, и они по-своему правы (точнее — в своем праве).

«Отличительное свойство, сила, риск поэта в том, чтобы пребывать в месте, где не хватает богов и где истина тоже отсутствует» (М. Бланшо). Это довольно неуютное место, неудивительно, что многим там не по себе. И вовсе не та площадка, где стоит заигрывать с публикой — о чем в основном и говорит Степанова. Но есть в статье пассажи, обращенные к более глубинным обстоятельствам: новый автор заигрывает и с самим собой, как с публикой. Такую возможность дает ему переход в новое (условно — постсоветское) состояние.

Советский человек был никем, вообще никем: просто атомом коллективного (государственного) тела. Ничего своего у него не было. А теперь появились новые интересные возможности: ощутить себя существом социальным или политическим, национальным, церковным и проч. К такому существу-в-себе и обращается новый автор, обнаруживая иные основания диалога. Эти разнообразные принадлежности (почему-то хочется избежать слова «идентичности») нам внове, мы еще не успели доиграть эти роли, обнаружить их конечную безысходность и вновь уставиться в темноту, пытаясь различить в ней какие-то знаки.

Поэзия предъявляет отсутствие, недостачу, но поэт, взявший критическое перо, замечает скорее товарное — на любителя — изобилие или поспешность тактических смещений, их непродуманную скорость. «Возможно, дело в том, что лицо другого придвинулось слишком близко и слишком быстро», — пишет Степанова.

Читать текст полностью

КомментарииВсего:5

  • nandzed· 2011-01-15 05:53:30
    "Эти разнообразные принадлежности (почему-то хочется избежать слова «идентичности») нам внове, мы еще не успели доиграть эти роли, обнаружить их конечную безысходность и вновь уставиться в темноту, пытаясь различить в ней какие-то знаки".

    Здесь вопрос - кто эти "мы", что так легко диктует нам Михаил Айзенберг?

    У меня лично вовсе нет никакого желания "доиграть" якобы новые роли, потому что я вообще предпочитаю свою собственну. внутреннюю жизнь вести - в отличие от стосковавшихся по ролям постсоветских "совков". Если им изначально не очевидна "конечная безысходность" ролей, то они и не поэты вовсе, а так, актеры. То есть нечто даже протиивоположное поэтам (впервые я столкнулся с этим противопоставлением в высказываниях Мандельштама).

    Так что не о поэзии вы тут, Михаил, глаголете, и не о поэтах.

  • upatov· 2011-01-15 16:44:02
    "Советский человек был никем, вообще никем: просто атомом коллективного (государственного) тела".

    Михаил, ну что это за клише? Я хоть и родился в начале 80-х, но знаю много людей, которые были вовсе не никем. Зачем же городить какие-то общие слова, за которыми нет смысла? Это как вирус: вслед за одним подобным предложением пишется второе, и так далее, пока не получается статья из таких вот нагромождений ничего не значащих клише, общих мест, слов, а потом и весь сайт превращается в нагромождение ничего не значащих псевдоинтеллигентских статей.

    Тройка с плюсом за то, что почти удержались от слова "идентичности" - почти, потому что все-таки не удержались. Это болезнь сегодняшнего времени, от нее долго и трудно лечиться, так что это не ваша вина и не только ваша беда.
  • epilmafor· 2011-01-15 18:02:50
    Завидую "деятелям", плюющимся в "сегодняшнюю поэзию"! Как они умудряются ее разглядеть?!!
Читать все комментарии ›
Все новости ›