Множество обновлений и почти никакой полемики
Имена:
Айгерим Тажи · Анна Русс · Виталий Пуханов · Всеволод Некрасов · Дмитрий Веденяпин · Дмитрий Строцев · Игорь Бобырев · Кирилл Ковальджи · Лев Лосев · Лев Оборин · Михаил Айзенберг · Наталья Горбаневская · Никита Сафонов · Олег Юрьев · Санджар Янышев
© wikimedia.org
Томас Вильмер Дьюинг. Чтение. 1897
Появился в сети очередной номер (№99, 2009) «Нового литературного обозрения». «Новая социальная поэзия» представлена текстами
Никиты Сафонова и
Дмитрия Строцева. Татьяна Нешумова
пишет о
Евгении Сабурове, а Данила Давыдов — о
Льве Лосеве: «Кажущиеся уютными, рационально выстроенными, стихи Лосева обнаруживают неожиданные свойства, отзываясь сентиментальностью, болью, ностальгией. Иронически-гротескный тон, пастиш, ассоциативные ряды начинают говорить не о ремесле, но об особенности мышления субъекта, холод оказывается обжигающим». Большой блок материалов посвящен Всеволоду Некрасову. Здесь статьи Георга Витте и
Сабины Хэнгсен,
Джеральда Янечека,
Юрия Орлицкого,
Алены Махониной,
Владислава Кулакова и даже
Кирилла Медведева. Текст о Всеволоде Некрасове
публикует у себя в блоге и Михаил Сухотин. Статья Анны Глазовой «
Компьютерный почерк» посвящена современной немецкой поэзии. В рецензионном разделе Кирилл Корчагин
пишет о сборнике Сергея Чудакова «Колер локаль», а Мария Скаф
рецензирует сборник Александра Месропяна «Возле войны». В «
Хронике современной литературы» имеют место также тексты Анны Голубковой (о книге Павла Жагуна), Сергея Соколовского (о Викторе Иванiве) и Андрея Урицкого (о книге Леонида Гиршовича).
• В новом номере «Иностранной литературы» (№11, 2009), посвященном Индии, переводы Льва Оборина из
Джоя Госвами и
Юмлембама Ибомчи Сингха. Здесь же опубликованы переводы Дмитрия Веденяпина:
А. Джайяпрабха,
Сукумаран,
Гаган Гил и
Нирупама Менон Ра. Последнее стихотворение называется «Санкт-Петербург»: «Глядя, как музыка отражается от стен / И сахарных потолков Мариинки, я думаю / О голодных очередях за хлебом / На берегах этой медленной утомленной реки». В «Зарубежных записках» (№20, 2009) стихи
Владимира Салимона и
Альбины Синёвой. Там же, в условно критической части, эссе Майи Туровской «
О Чехове и Бродском»: «Бродского, по-видимому, очень раздражала мировая популярность Чехова как синоним “массовости”, с одной стороны, и как общепризнанность — с другой. Но, став “поэтом-лауреатом” Америки, он предложил неслыханный проект: класть книжки стихов на тумбочку в гостиницах, рядом с аспирином, и продавать их в супермаркетах, чтобы стихи в свою очередь стали “континентальной пищей”. Так что и в этом сакраментальном пункте за декларативным неприятием крылось, возможно, тайное сообщничество».
• «Новая Юность» (№4 (91), 2009) публикует стихи
Игоря Бобырева и
Айгерим Тажи, а также эссе Дато Барбакадзе «
Поэзия и политика»: «Поэзия и политика никогда не протянут друг другу руки. На терминологическом уровне политика есть искусство управления государством. Я не начну утверждать, что искусство, понятое таким образом, не имеет ничего общего с искусством писателя, художника, музыканта (хотя проблематичных нюансов хватает и здесь). Если не вступать на путь аксиологического рассуждения, определится то общее поле, которое превращает политику и поэзию во взаимообусловленные феномены и придает им статус двух равноправных членов тотальной активности сознания, в чем роль исторически определенных интенций решительна. В процессе этих взаимоотношений взаимообусловленность обеих упомянутых сфер протекает на уровне изменения структур и разрушения, обновления архитектоники. Налицо некое “поле борьбы”, где как политика, так и поэзия (вернее, то, что составляет защитный механизм поэзии и включено в вечную борьбу укрепления автономии поэзии) имеют свои правила стратегических либо тактических действий, что создает целый комплекс независимых смысловых рядов и одновременных или последовательных актов (повторяю, со стороны поэзии и в этом случае не имеет места вступление в противоборство)». В новых «Детях Ра» (№12, 2009) стихи
Санджара Янышева,
Кирилла Ковальджи, и
Виталия Пуханова. Кроме того, текст Кирилла Ковальджи «
Моя мозаика» и беседа с поэтом и переводчиком
Лео Бутнару. Бессменный ведущий «Литобоза» Ф. Мальцев снова
радует нас своими емкими, точными формулировками: «Ольга Кучкина публикует простые, но внятные стихи. В наше время тотальной эмансипации и гендерных противоречий восхищение лирической героини собственным мужем не может не радовать».
Читать текст полностью
• В «Октябре» (№11, 2009) стихи Анны Русс и очередная статья Дмитрия Бака из цикла «Сто поэтов начала столетия», на этот раз посвященная Николаю Байтову, Марине Бородицкой и Данилу Файзову. О Байтове Бак, в частности, пишет: «Николай Байтов на протяжении многих лет стремится без остатка “использовать” для своих опытов все ресурсы мироздания, вложить поэтическое усилие в те сферы существования, которые обычно находятся за порогом бытового восприятия. В его речи непременно присутствуют энергия, напряженная динамика, которые лишь маскируются под колорит обыденного перечисления ничем не примечательных событий. От такой поэзии не ждут милостей, взять их у нее — задача внимательного читателя». На «Полутонах» появились новые тексты Ксении Маренниковой: «давай сюда свой страх одиночества, мой милый дружок / поиграем в футбол на минном поле / посмотрим смерти в глазок / давай, это самый мясной осетинский пирог // и когда одни передавали тебя в руки другим — / на границе можно ходить босиком и фоткаться / что значит ничего не бояться на время проститься / большая страна, извиняться». Там же подборка Тимофея Дунченко и стихотворение Рафаэля Левчина. «Альтернация» (№4, 2009) публикует стихи Виталия Кальпиди и эссе о его имени. В том же номере стихи Анны Орлицкой и переводы Анастасии Афанасьевой из Сергея Жадана, Галины Крук и Олега Коцарева.
• Случилось большое обновление в «Новой камере хранения», а именно опубликованы стихи Натальи Горбаневской, Олега Юрьева, Ольги Мартыновой, Дмитрия Строцева и Михаила Айзенберга: «Давай на память сохраним: / неясный день в простое летнем / листом не дрогнет ни одним, / как в перемирии последнем. / И в чаще слухов без числа / еще почувствовать не смеем / беду, что мимо проползла / невидимым воздушным змеем». В альманахе «НКХ» №27 также Михаил Айзенберг и Дмитрий Строцев, а кроме них, Виктор Иванiв, Евгения Изварина и Валерий Шубинский. В двадцать восьмом выпуске снова Наталья Горбаневская, Илья Риссенберг, Виктор Боммельштейн, Василий Бородин и Валерий Дымшиц. В критической части статьи Сергея Слепухина об Алексее Пурине, текст Валерия Шубинского на смерть Михаила Генделева из августовского номера «НЛО», статья Натальи Черных об Александре Миронове и предисловие Виктора Бейлиса к книге Ольги Мартыновой «О Чвирике и Чвирке». В рубрике «Отдельно стоящее русское стихотворение» текст Нестора Махно: «Кони версты рвут наметом, / Нам свобода дорога, / Через прорезь пулемета / Я ищу в пыли врага. // Застрочу огнем кинжальным, / Как поближе подпущу. / Ничего в бою не жаль мне, / Ни о чем я не грущу». Ничего теперь не надо нам, в общем, никого теперь не жаль.
• Объявлены лауреаты Премии Андрея Белого. В поэтической номинации лауреатом стал Николай Кононов (за книгу стихов «Пилот». — М.: АРГО-РИСК; Книжное обозрение, 2009). «НГ-ExLibris» пишет об Игоре Чиннове и о гастролях Львовского форума в Москве, на ярмарке non/fiction. В связи с состоявшимся в Стокгольме вручением нобелевской премии Deutsche Welle публикует очередной материал о Герте Мюллер. «Литкарта» тем временем републикует статью Лили Панн о Льве Лосеве.
• В целом богатая на обновления неделя бедна на полемику: все заняты чтением и публикацией — кроме авторов «Литературной газеты» и «Литературной России». Первая публикует очередной текст Кирилла Анкудинова из цикла «Письма в Тибет». Нынешнее письмо посвящено женской поэзии. Фанайлова, по мнению Анкудинова, ужасна, а Олеся Николаева, напротив, чудо как хороша. Вторая («Литературная Россия») устами Лидии Сычевой обвиняет «Частный корреспондент» в предвзятости, аргументируя это тем, что издание отказалось печатать рецензии на ряд книг, в том числе поэтических (в частности, упомянуты Виктор Петров, Александр Щербаков и Владимир Тыцких). В достоинствах предложенных авторов Л. Савельева настолько уверена, что обвиняет «ЧК» ни много ни мало в пособничестве культурной политике, в результате которой «Москва всё больше обособляется от провинции… живёт своими антинациональными заботами. …Становится “городом господ”, милостиво допуская компрадорскую интеллигенцию из местных к космополитической кормушке».
• Ну и, наконец, по разряду совсем уж курьезных происшествий: Дарья Митина из «Левого фронта» опубликовала у себя в блоге сообщение о том, что означенный фронт учреждает свою литературную премию, в которой имеет место и поэтическая номинация: «Стих — социально заострённый, сатирический, гневный, классово ясный, это может быть и текст песни». Премия носит {-tsr-}гордое имя Демьяна Бедного — автора, в частности, бессмертных строк о процессе Тухачевского: «Сочится яд из их фашистского нутра / Засунув языки в фашистское корыто / Они родной стране готовили беду». В декларации «Левого фронта», впрочем, так и написано: «Как патриоты своей Родины мы считаем необходимым сохранить и возродить то лучшее, что было достигнуто в советское время, продолжить великое дело, начатое в 1917 году».
Странно также вылядит отсутствие одного из шести стихотворных обновлений НКХ — стихов Ильи Кучерова.
дежурный редактор НКХ Кирилл Иванов-Поворозник
Это предложение из романа «Журавли и карлики» в предыдущем своем комментарии к статье Бабицкой я привела как пример плохого владения русским языком. Беллетрист Юзефович умудрился образовать деепричастие («юзуя») от несуществующего глагола!
Но приглядитесь пристальнее к этому предложению. Ничего не замечаете? Как вам это «остервенело»? Дело в том, что слова «остервенеть», «остервенелый», «остервенение» могут относиться либо прямо, либо косвенно только к одушевленному предмету. Машина не способна остервенеть, поскольку «остервенение» – это состояние крайней ярости, иступленной злобы, как поясняет нам толковый словарь. Автомобиль, как неодушевленный предмет, не может совершать какое-то действие «остервенело», т. е. «с остервенением». У Тургенева в романе «Накануне» есть фраза: «Шубин работал с остервенением». У Юзефовича, как видим, то же самое делает машина да ещё «юзуя»!
Но приглядитесь к фразе Юзефовича ещё пристальнее. Больше ничего подозрительного не замечаете? Напрасно. Как вам это «машина вырулила со двора»? Если бы автомобили умели рулить, то водители были бы не нужны. Но в том-то и дело, что автомобили рулить не могут, делать это могут только водители, то есть люди, ну, может быть, еще обученные обезьяны, но никак не сами машины. Однако у фокусника Юзефовича и это возможно.
Итак, что мы видим? Три непростительных для писателя, грубейших ляпа только в одном коротком предложении! То есть половина предложения – сплошная нелепица! А если потрясти основательно весь роман Юзефовича? Тогда, думаю, материала хватит на руководство для начинающих авторов под названием «Как писать нельзя».
И это сомнительное творение наша «литературная академия» (или как там её?) пропускает не только в длинный список, но и в короткий, а затем ещё и премирует!
Не буду подробно разбирать произведение, посредственность которого прет уже из первого абзаца (даже авторы журнала «Вокруг света» начинают свои статьи талантливее). Замечу лишь, что собрать в кучу нескольких самозванцев из разных эпох и плюхнуть их в современный роман – это признак дурного вкуса. Однако, если требуется разогнать объём произведения до приемлемого (как известно, «Большая книга» не жалует тонкие книжки), то такой прием становится понятным. К тому же он избавляет от длительного труда, ведь достаточно переписать биографии самозванцев из существующих книг. Ну, само собой, изменить их немного для приличия. Самозванцы ведь давно мертвы, возражать не будут. А было их в истории так много, что Юзефовичу для прокормления хватит этого добра надолго. Можно еще пару романов о них написать. Хотя зачем? Достаточно этот, уже существующий, переименовать лет через десять, добавить в него, опять же для приличия, новую главу, и, глядишь, еще какая-нибудь премия обломится. Жить-то на что-то надо стареющему, малограмотному беллетристу. Может, жюри какой-нибудь литературной премии и пожалеет беднягу, не пожурит – «прожюрит» как надо? Особенно если живы будут такие собратья по пилению всевозможных фондов и премий, как господа Урушадзе и Бутов. Эти-то всегда найдут себе какое-нибудь премиальное пристанище с сытной кормушкой.
Примечательно, что фамилию главного героя (Шубин) Юзефович берет у Тургенева (не вгоняет же в роман в угоду собственному редактору Елене Шубиной!) – зачем самому мозгами винтить, если классики уже потрудились? Позаимствовать фамилию у классика – это само по себе не криминал, да и мёртвый Тургенев уже не обидится (а был бы живой, наверно, обиделся). Однако эта характерная мелочь высвечивает нам метод работы Юзефовича. Как говорится, с миру по нитке – голому рубашка. Хорошо еще, что нитки выдергиваются из одежек мертвецов.
Юзефовича, конечно, можно понять. Если собственного (монгольского) опыта на роман не хватает, а писательское воображение отсутствует (заметьте, что и сыщика-то своего, Путилина, Юзефович, в отличие, скажем, от Акунина, не придумал, а извлёк из спирта в кунсткамере; Путилин написал книгу «Сорок лет среди грабителей и убийц», из которой Юзефович, очевидно, и черпал вдохновение, да и детективы о Путилине были написаны еще до революции Романом Добрым), то самозванцы просто необходимы. Метод переписывания биографий самозванцев (королей, царей, императоров, известных шулеров и т. п.) и извлечения из спирта сыщиков может пригодиться любому посредственному беллетристу. Берите его на вооружение, господа молодёжь! Особенно если у вас диплом учителя истории в кармане. Спешите в архив, сдуйте пыль с какой-нибудь папки, не поленитесь переписать её содержание. Не забудьте надергать красивых ниточек из чужих рубашек (годится все, что подвернется под руку). И бегом в редакцию! Там вы обнаружите, что за подобную «кройку и шитье» еще и деньги платят. Немедленно увольняйтесь из школы, вы теперь писатель! Как? Вы провинциал? Вот невезуха! Ничего, не тужите, перебирайтесь срочно в Москву. Без этого посредственному литератору никак нельзя. Здесь в Москве все деньги лежат. Здесь журналы, газеты, редакции, киностудии, премии, фонды и прочая, и прочая. Посредственному литератору необходимо подобраться ко всему этому поближе, иначе его без специальных оптических приспособлений не разглядеть. У вас проблемы с переездом? Не к кому? Не на что? Да вы не робейте, выход всегда найдётся. Ну, женитесь на худой конец на москвичке – где наша не пропадала! Или пару месяцев поворочайте кирпичи на стройке, а там и зацепитесь за какую-нибудь комнатенку. Короче говоря, молодые амбициозные литераторы со скромным талантом и хроническим косноязычием знают теперь, что им следует делать. Путь им указали старшие товарищи.
Ладно, не будем слишком придираться к немощному беллетристу Юзефовичу. Не наше это девическое дело. Однако куда смотрят литературные критики? Это же их прямая обязанность – придираться. Нет, они предпочитают гулять по поверхности, не углубляясь в суть. Своими острыми перьями они часто больно поддевают друг друга, иногда даже «остервенело» тычут этими перьями куда ни попадя, а вот тщательно и объективно, не «юзуя», проанализировать литературное произведение, разоблачить фальшивку, «вырулить» вторичность из темного двора на яркий свет, да хоть бы и по «талому снегу», эти легкомысленные господа почему-то не способны.
И, спрашивается, чем занималась наша стоглавая «литературная академия», когда «жюрила» «Журавлей»? Или все сто голов у нее, извините, пусты? Или они только путаются и мешают друг другу, и в результате никакого толку? Или академия просто-напросто отравилась не прожаренными журавлями в академической столовой (понимаю, сама ими поперхнулась) и не смогла должным образом выполнить свой долг? Или ей по какой-то другой причине было не до птиц и людей маленького роста?
Господа, возьмите меня к себе в академию! Хотя бы дворником. Или привратником. Я хоть и прогуливала порой лекции на филфаке, а всё же мой маленький «Шеврале» не выруливает сам себя со двора, не стервенеет и не «юзует». Я позабочусь о том, чтобы и ваши академические авто не рулили бесхозно, не стервенели без причины, не «юзовали» в остервенелом состоянии в талом снегу, да и вообще вели себя прилично. А юзефовичей буду отгонять от них метелкой. Пусть только попробуют покуситься на ваше академическое имущество! Уж я им...