«Готовься к войне» Андрея Рубанова

Похоже, перед нами анекдот. Вот, дескать, был такой случай: один тип уродовался по 18 часов в сутки на работе, и все попусту

Имена:  Андрей Рубанов

Роман Андрея Рубанова вопреки всему, в чем пытается убедить нас остроумная обложка с лозунгом «кризисная история» и изображением черепа (авторства Дэмиена Херста), никакого отношения к кризису не имеет. Разве что к кризису среднего возраста. Не стоит искать в книге ответов на наболевшее «Кто виноват?» и «Что делать?», если не считать антикризисным рецептом предложение запасать мыло, спички и валенки отечественного производства.

Герой книжки банкир Сергей Знаев с юности приучил себя почти не спать и отдыхать во время работы. Время расписано по секундам: он руководит своим банком, пишет книгу, занимается физкультурой и воплощает мечту — концептуальный гипермаркет под названием «Готовься к войне», с красной пятиконечной звездой в логотипе и ассортиментом строго отечественного производства военной направленности. Напоминает Знаев сразу двух литературных персонажей. Во-первых, Бенвенуто-не-сидящего-ни-минуты — был такой герой у Джанни Родари. У Знаева даже стула нет в кабинете: он признает только два положения тела — горизонтальное (очень редко и помалу) и вертикальное (по преимуществу). Во-вторых… Но об этом ниже.

Напомню, что сказочный Бенвенуто не сидел ни минуты потому, что с каждой минутой, проведенной в сидячем положении, он старел на месяц. Примерно то же происходит и со сверхэнергичным банкиром: в один прекрасный день его поражает любовь, и он позволяет себе потерять два часа времени на ужин с рыжеволосой девушкой. Лиха беда начало: стоит Знаеву остановиться, как он начинает разрушаться. Сорвалась инвестиция, необходимая для стройки; бывший друг и партнер по противозаконным делишкам сдал банкира ментам; от них нужно откупаться, а все деньги вбуханы во взятку нужному чиновнику; здоровье пошаливает; лучший друг разбился на мотоцикле, любимая женщина (из-за которой весь сыр-бор) ушла. Но главное — мыслишки в голову полезли!

Второй прототип, уже не шутя: без Чернышевского тут явно не обошлось. Банкир Знаев очень близко к тексту скроен по нехитрым лекалам Николая Гавриловича. Вспомним Рахметова: «На половине 17-го года он вздумал, что нужно приобрести физическое богатство, и начал работать над собою»; «стал кормить себя — именно кормить себя — исключительно вещами, имеющими репутацию укреплять физическую силу»; «…взял, что нужно, и читал больше трех суток сряду, — с 11 часов утра четверга до 9 часов вечера воскресенья, 82 часа; первые две ночи не спал так, на третью выпил восемь стаканов крепчайшего кофе, до четвертой ночи не хватило силы ни с каким кофе, он повалился и проспал на полу часов 15». Впрочем, впоследствии таких ошибок он уже не совершал и «успевал делать страшно много, потому что и в распоряжении времени положил на себя точно такое же обуздание прихотей, как в материальных вещах. Ни четверти часа в месяц не пропадало у него на развлечение, отдыха ему не было нужно. “У меня занятия разнообразны; перемена занятия есть отдых”».

Это все про Рахметова, но можно привести почти идентичные отрывки из романа Рубанова.

Герой Рубанова сочиняет фундаментальный труд о банковском деле (чуть было не написала «в свободное время»). Эпиграфом к нему, а вернее, ко всей жизни Знаева становится цитата из Книги Притчей Соломоновых: «Видел ли ты человека проворного в своем деле? Он будет стоять перед царями; он не будет стоять перед простыми». Это тоже не что иное, как лаконичная формулировка основополагающего рахметовского принципа: «Не тратить времени над второстепенными делами и с второстепенными людьми, заниматься только капитальными, от которых уже и без него изменяются второстепенные дела и руководимые люди». Продолжать сравнение можно было бы долго: то, на что у Чернышевского, с его функциональным подходом к литературе, ушло несколько страниц, Рубанов раскатал на целый роман. Рахметова, как мы помним, прозвали ригористом. Под это определение в точности подпадает и Знаев — как говорит нам словарь Даля, «РИГОРИСТ м. лат., человек безусловно строгий в исполнении должного, по его убежденью». Так что же его «убежденье»-то? Молчит, не дает ответа. К какой такой войне нам следует готовиться? Герой компрометирует любые цели, на которые побежденное время должно быть употреблено. Семья распалась. Сына не воспитывает. Дела идут хорошо — но другие, транжирящие время бонвиваны, преуспели тридцатикратно. То есть никаких таких вершин в банковском деле Знаев не достиг. Оно, конечно, и это не беда: нам давно из надежного источника известно, что иному «не надобно миллионов, а надобно мысль разрешить». Так в чем же эта мысль, великая и неразрешенная? Священная война Знаева — война со временем — становится самоцелью. То есть перед нами анекдот. Вот, дескать, был такой случай: один тип уродовался по 18 часов в сутки на работе, и все попусту.

Роман легко читается, но оставляет тягостное впечатление — будто писали его тем же способом, каким герой сочиняет свой труд о развитии частного банкинга. Каждый день в установленное время написал крепкий абзац, перечитал, понравилось, подшил в файл, назавтра то же.

Война — ладно; главное — маневры!

Андрей Рубанов. Готовься к войне. - М.: Эксмо, 2009



Другие материалы раздела:
Глеб Морев. Евреи ни при чем, 14.01.2009
Наталья Курчатова. Наталья Курчатова, 13.01.2009
Николай Александров. История четвертая: Джонатан Коу, 12.01.2009