Лучшие киники сегодня – Pussy Riot.

Оцените материал

Просмотров: 65733

Что такое постмодернизм?

05/05/2012
 

Тут я хотел бы вернуться немного назад и пояснить разницу между проблематизацией и подрывом. Проблематизация показывает, что то, что кажется противоположным и несовместимым, на самом деле взаимосвязано, одно порождает другое. Подрыв — это когда происходит либо переворачивание этой системы, либо полное ее разрушение. Очень хороший пример проблематизации бинарной оппозиции — это «Ленинград» Игоря Вишневецкого. Его называли маньеристским романом — мне кажется, люди хотели сказать «манерный», но постеснялись, — однако мне кажется, это скорее такая необарочная версия постмодернизма. Почему? Потому что тут есть не только уже навязшая в зубах мысль о сходстве нацистского и сталинского режимов (хотя это тоже проблематизация бинарной оппозиции). Вишневецкий идет гораздо дальше. Он показывает взаимную связь между интеллигенцией Серебряного века и советской ночью, доведенной до ослепительного мрака блокады. Как говорит мой товарищ по жюри «НОСа» Кирилл Кобрин, автор показывает рождение Ленинграда из Петербурга, происходящее «в ледяном пекле блокады». Он заставляет нас вспомнить многие традиции Серебряного века и показывает, как они находят свое логическое завершение в блокадном ужасе. Ждали очистительной катастрофы — вот она. В центре там «Дифирамб» Глеба Альфы — он говорит о том, что происходит очищение от всего наносного и проступает античная красота — однако она предстает в образе головы его возлюбленной, отрезанной людоедами. Так происходит проблематизация ключевой для всей постсоветской культуры оппозиции между советчиной и ренессансом Серебряного века.

Что касается подрыва — тот тут нет равных Д.А. Пригову, который был и остается центральной фигурой русского постмодернизма. Оппозиция искусства и жизни у него выражается в акценте на политические стратегии, на назначающий жест, на перформатизм, который является постоянным пересечением границы между литературой и жизнью. Подрыв оппозиции происходит и у Ерофеева в «Москве-Петушках». Это не только карнавальное переворачивание отношений между священным и обсценным, между святостью и блудом. В моем понимании, он идет значительно дальше. Я как-то пытался доказать, что оппозиция божеского и дьявольского, добра и зла, у него в финале разрешающаяся сценой убийства героя, этой сценой и подрывается, поскольку четверка там — вполне библейское воплощение Бога. Именно Бог оказывается зловещей, убийственной силой. И не по гностической логике, а потому, что для живого, все проблематизирующего голоса героя убийственным оказывается Логос, воплощение раз и навсегда заданной истины.

И тут мы подходим к следующему важному аспекту постмодернистской этики и эстетики — сопротивлению эссенциализму. Эссенциализм — это представление о вечных и неизменных категориях, которые лежат в основании тех самых бинарных оппозиций, о которых мы все время говорим. Эти категории присущи не только традиционализму и неотрадиционализму с их религиозностью, ксенофобией, представлением о вечной миссии/трагедии/величии (нужное подчеркнуть) России. Эссенциализм лежит в том числе и в основе современного российского либерализма, истоки которого, как я как-то уже писал, находятся в ИТР-культуре шестидесятых годов, где есть прекрасная, вечная и жертвенная интеллигенция, нереформируемое «быдло», вечное зло «режима» и так далее. Эссенциализм — большая интеллектуальная проблема, с которой сталкиваешься постоянно — читая не только художественную литературу (в диапазоне от Прилепина до Быкова), но и научные статьи, популярную литературу и прочее (теории заговора тоже растут из эссенциалистских представлений). В этом смысле постмодернизм, который все ставит под вопрос, показывает взаимосвязь, взаимозависимость и, я бы даже сказал, взаимную ответственность того, что кажется несовместимым, — он, конечно, глубоко антиэссенциалистичен. Именно поэтому критика постмодернизма раздается из либерального, условно говоря, лагеря ничуть не реже, чем из неотрадиционалистского.

Тут можно привести два примера, довольно очевидных — но тем не менее. Все повести и романы Сорокина, а в особенности два последних романа — это, конечно же, очень последовательная атака на эссенциализм. Что такое «День опричника»? Это антиэссенциалистская сатира. Сатира на общество, в котором эссенциализм восторжествовал, все категории объявлены вечными и незыблемыми — но Сорокин, конечно, все время обнажает фиктивность их «вечности» и «незыблемости», их коррупционность, если можно так сказать. Духовное превращается в телесное (это вообще постоянный сорокинский прием), а то, что выглядит телесным, немедленно окружается якобы возвышающими духовными коннотациями (скажем, сцена изнасилования сопровождается разговором о чистоте языка и души опричников). Что, конечно, производит обратный эффект. Но и «Метель» — это тоже антиэссенциалистская книга, поскольку причина поражения ее героя доктора Гарина — в интеллигентской абсолютизации прогресса, понимаемого как вечная категория, соразмерная природе, метели, зиме.

Другой пример — история с Pussy Riot. Их перформанс в ХХС — на мой взгляд, лучшее, мощнейшее постмодернистское произведение последнего времени. Он не только обнажает, но пересекает границу сакрального и профанного, искусства и социального действия. Главное — что они очень тонко подрывают «вечную» логику церкви, причем с помощью очень характерного для постмодернистской эстетики приема — гиперидентификации. Снова приходится вспомнить Пригова, он был в этом смысле мастером: он присваивал себе чужой авторитетный дискурс и доводил его до истерики, до экстаза (впрочем, Сорокин это тоже хорошо умеет). Так вот это же самое и проделали Pussy Riot. Они эту «вечность» представили в клоунском виде, поставив перед ней трикстерское зеркало, отражающее все удары против «охальниц» и перенаправляющее их на власть и на церковь. Вы взываете ко Христу, молясь об укреплении власти. Мы обращаемся к Богородице с мольбой об изгнании этой власти. Если мы непристойны, то и вы тоже. Весь гнев, обращенный на Pussy Riot — зеркальное отражение того, что они обнаружили в церковной логике, — то есть эссенциалистское представление о вечной связи между властью и церковью как духовным воплощением земной власти. За этим перформансом стоит довольно существенная традиция — не только Авдей Тер-Оганьян, не только «Осторожно, религия!», но и «Синие носы» с работой «Гори, гори, моя свеча», — если дальше идти, то нужно снова вспомнить и «Москву-Петушки» и мантры Пригова, не говоря о многом другом.

Есть и другой объект полемики и конфронтации для постмодернистского мышления — то, что социолог Лев Гудков называет «негативной идентичностью»1. Речь идет о том, что кризис советской идентичности активизировал механизм негативной самоидентификации: когда позитивные основы идентичности рассыпались или стали проблематичными, индивидуальные и групповые идентичности начали строиться от противного, от фигуры врага. Однако, в отличие от советского времени, когда фигура врага была централизованной, в постсоветском мире она создается ситуативно, часто меняется — сегодня это один враг, завтра другой. Главное, я — не он: не кавказец, не американец, не таджик, не гей, не кто угодно. Именно поэтому проблематизация «свой—другой», «свой—чужой» так важна для постмодернизма и в особенности — для современного российского постмодернизма. Тут есть несколько направлений, но, пожалуй, главное — это представление о том, что нет ничего «своего», абсолютно изолированного от «чужого», это фикция, игра отражений. Важным продолжением этого процесса не всегда становится, но в принципе является ответственное отношение к фигуре «другого», невозможность «козла отпущения» — будь то Сталин или Путин, еврей или кавказец, мистический чиновник или не менее мистический народ.

С одной стороны, то, что воображается «своим», может являться зеркальным отражением (либо повторением) чужого. С другой — то, что мыслится «своим», оказывается цитатным и мозаичным. Тут можно вспомнить то, что Дмитрий Кузьмин писал о постконцептуализме. Этот термин действительно описывает большую часть современной «нетрадиционной» поэзии, даже если авторы не мыслят себя таким образом. В этой поэзии происходит парадоксальное совмещение интимности «своего» с сознанием того, что ничего своего нет и все «мое» — это резонансно «чужое», другое. В очень ярком виде это иллюстрирует поэма Елены Фанайловой «Лена и люди», где происходит разговор с читателем, и, кажется, обнаруживается полная несовместимость, однако отношения автор-читатель здесь явно двойнические, недаром в конце поэмы происходит взаимное растворение, нераздельность и неслиянность с «другими» становится апофеозом текста.

То же можно показать на очень многих примерах из Полины Барсковой, Федора Сваровского, Андрея Родионова, Кирилла Медведева, Линор Горалик и других. Мы имеем дело с цитатностью, переведенной на уровень экзистенции, на уровень даже не социальной, а личной идентичности.

___________________
1 См. также здесь и здесь.

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:18

  • Aleks Tarn· 2012-05-05 14:02:53
    В статье есть ряд точных наблюдений: во-первых, классификация ПМ как мировоззрения, а не как совокупности приемов, во-вторых, выделение главное составляющей этого мировоззрения - разрушение того, что автор именует "бинарными оппозициями" и эссенциализмом.
    Вот только выводы из этого делаются странные. "Бинарные оппозиции" и "эссенциализм" есть не что иное как ценностные системы (и их главная оппозиция "хорошо-плохо"). Взамен автор (вместе с ПМ) предлагает туманную "проблематизацию" - не слишком понятно что это за зверь и с чем его едят. Если взамен разрушенной системы, говорящей: "тот прав, а этот нет" предлагается система "правы все, поскольку у каждого есть свои проблемы", то следует отметить, что последнее представляет собой ценностный хаос, то есть системой не является в принципе, а потому мы снова приходим к разрушению как единственной реальной сути ПМ.

    ПМ (невзирая на предостережение автора) - именно моральное, ценностное (а затем уже культурное) явление. Это прежде всего утверждение о том, что ценностей нет вовсе. Традиционное (домодернистское) общество характеризовалось устоявшимися естественными ценностями и правилами, которые не обсуждались. Затем пришла эпоха модернизма, когда это положение было разрушено в пользу новых "ценностей", созданных разного рода кабинетными сказочниками – от коммунистов до фашистов.

    Теперь мы живем в эпоху, когда стало ясно, что модернистские ценности полностью дискредитировали себя. Казалось бы, напрашивается очевидный вывод: не следует ли подумать о возвращении к традиции, той самой, которая была столь высокомерно отвергнута вышеупомянутыми сказочниками? Ан нет, с точки зрения этих банкротов, банкротство свидетельствует всего лишь о том, что ценностей не существует вообще. Есть лишь броуновское движение равноценных, равнозначных, а потому – незначимых, неразличимых моралей. Модернистский ценник не подошел к товару? – Что ж, не будем искать другой, а вместо этого просто оторвем всякий!
    Постмодернисты, а точнее, потерпевшие поражение модернисты как бы говорят цивилизации: "Ты не досталась мне, так не доставайся же ты никому!" Постмодернизм – это культура карандышевых.
  • vantz· 2012-05-05 16:48:21
    Опять нам предлагают вместо "ликвидации безграмотности" замену одной безграмотности другой безграмотностью. Ну что за каша? Почему постмодернизм в искусстве смешивается с состоянием постмодерна в обществе? Какое отношение к постмодернизму имеет проблематизация бинарных оппозиций? Чего, Гераклит тоже постмодернист?
    Вообще, где матчасть? Где Лиотар, где Рорти, где Джеймесон, где Делез? Почему нет ни слова про структурализм и позитивизм? Такое впечатление, что постмодернизм придумал сам автор (записал С. Львовский), а реализовали Горалик с Сорокиным. Что за детский сад? Копи-паст статьи с википедии имел бы больший смысл.
    Единственная интересная часть статьи - это про эссенциализм и его критику. Причем сначала автор говорит о том, что критика и "подрыв" эссенциализма - это очень круто, а в конце статью сам того не замечая становится махровым "эссенциалистом", грудью вставая на защиту "настоящих" ценностей против "цинизма". Вполне в духе патриараха МиВР.
    Вот это вообще шедевра двоемыслия: "...Тут есть большая разница. В постмодернизме всерьез задается вопрос о связи и взаимной ответственности между феноменами, кажущимися противоположными или взаимоисключающими. В цинизме происходит жонглирование несовместимыми позициями...". Ога, тут большая разница: одно дело в лоб, а совсем другое - по лбу.
  • Aleks Tarn· 2012-05-05 17:41:27
    2 vantz
    Разделяю Вашу иронию по отношению к названию рубрики (впрочем, его нелепо-высокомерный тон хорошо соответствует тону редактора данной рубрики).
    Но трудно согласиться с Вашими упреками, адресованными автору. Его главный (и на мой взгляд правильный) тезис как раз и заключается в прямой зависимости "ПМ в искусстве" от "ПМ в обществе". Мне тоже кажется, что эта связь очевидна.

    И двоемыслия в приведенном Вами пассаже нет (есть скорее НЕДОмыслие). "Жонглирование несовместимыми позициями" в данном случае - попытка защиты одних, отживших (с точки зрения автора), "бинарных оппозиций" при помощи постмодернистского отрицания других "бинарных оппозиций". Эту попытку он и называет (и снова справедливо) цинизмом.
    Недомыслие же заключается в том, что если нет отношений "противоположности" и "взаимоисключения", то нет ни "связи", ни "взаимной ответственности". Есть лишь тепловатый бульон броуновского движения - бессвязного и безответственного. Ибо связь автоматически подразумевает не только соединение, но и отношение, функциональную зависимость от целого. А наличие отношения опять же автоматически приводит к ситуациям "противоположности" и "взаимоисключения".
  • Aleks Tarn· 2012-05-05 17:44:18
    Дабы не оставалось сомнений - под "редактором данной рубрики" имеется в виду редактор раздела лит-ры г-н Львовский, чья каждая фраза словно нацежена сквозь зубы (ура дантисту!).
  • vantz· 2012-05-05 18:45:14
    to Alex Tarn

    Честно говоря, я исходил просто напросто из того, что "постмодернизм" и "состояние постмодерна" - это вполне себе устоявшиеся термины со своими значениями, которые не совпадают. Понятие постмодернизма в искусстве - несколько более размыто, но это явно не то же самое, что "состояние постмодерна" в обществе. Во всяком случае, если мы имеем в виду устоявшееся употребление этих слов, а не нагружаем их какими-то новыми смыслами.
    Состояние постмодерна Лиотар кратко определяет как недоверие к мета-нарративам, они же "великие проекты". В частности такими мета-нарративами являются "прогресс" или "марксизм" или "религия" или "либерализм". По Лиотару общество в состоянии постмодерна относится ко всем таким великим проектам с недоверием. Это не имеет прямого отношения к постмодернизму, как его понимают в литературе, критике, живописи и т.п. Хотя, конечно, в какой-то степени постмодернизм в искусстве является порождением состояния постмодерна в обществе. Это вполне естественно, поскольку от общества, социума, целиком и полностью зависит вообще всё, в частности и искусство. Я и не говорю, что такой связи нет, я протестую против смешения этих понятий. Это совершенно разные вещи.
    Что же касается бинарных оппозиций и их критики, то это автор вообще зря сюда приплел, поскольку эта критика не является чем-то специфическим для постмодерна. Это было всегда, а если следовать логике автора, то не только Гераклита, но и Гегеля с Марксом и Ницше с Хайдеггером следует включить в могучую команду посмодернистов.
    Состояние постмодерна действительно сопряжено с некоторым кризисом в этике, но, естественно, не означает обязательного отказа от бинарных оппозиций в пользу бессмысленного "все в какой-то степени правы", а просто вынуждает более тщательно и дифференциировано подходить к решению этических вопросов. Грубо говоря, не стричь всех под одну гребенку. Тут автор (случайно :)) сказал нечто действительно умное, когда указал на важность вопросов феминизма, ЛГБТ и т.д. для состояния постмодерна. Вопрос о толерантности и умении принимать чужие нормы действительно является ключевым для этики постмодерна. Но это не означает отказа от этики или аморфизации этики, это означает ее усложнение. Мне ужасно не хочется "опошлять вульгарным пересказом" работы Лиотара и Фуко, но уверяю Вас ни о каком отказе от этики и ни о какой "безответственности" там речи не идет.
  • Aleks Tarn· 2012-05-05 19:22:28
    2 vantz

    Вы говорите: "...постмодернизм в искусстве является порождением состояния постмодерна в обществе". Согласен на 100% и думаю, что автор статьи имел в виду ровно то же самое. Понятно, что клоунада Пригова есть клоунада, точка - без каких-либо этических и культурологических умствований. Собственно, автор статьи и проводит такое четкое различие, ставя "приемы" ПМ отдельно от его идейной и мировоззренческой сути.

    Вместе с тем трудно не усматривать прямую связь (не СМЕШЕНИЕ, против которого Вы протестуете, а именно прямую родственную связь) между "приемом" ПМ и мировоззрением ПМ. Последнее означает вседозволенность, а значит - и Пригова, и член на Литейном, и Госпремию, душистым кондомом на оный член натянутую. Вы, конечно, не согласитесь - собственно, Вы уже сказали, что "толерантность и умение принимать чужие нормы не означают отказа от этики или аморфизации этики, а означают ее усложнение" (я позволил себе слегка перефразировать Ваш текст).
    Но в том-то и дело, что толерантность ПМ на практике ничем не лучше идеалов (в терминах автора - "бинарных опппозиций") предшествовавшего ему модернизма - не лучше в том смысле, что столь же нереальна, претворяясь на практике в полное отсутствие запретов. На ПРАКТИКЕ "толерантность" ПМ - это именно отказ от этики, ее аморфизация.

    Позвольте заметить еще кое-что. Возможно, Вы оттого так рассердились на автора за "смешение" ПМ в обществе и ПМ в искусстве, что именно в последнем лучше всего отразилась эта знаменательная тенденция демонстративного отказа от всех и всяческих правил. Ярмарочные клоуны раньше прочих чувствуют, когда дозволяется заголить перед честным народом зад. Но при этом они никогда не действуют сами по себе, а (пользуясь Вашими словами) являются прямым "порождением состояния в обществе".

  • vladoga· 2012-05-05 20:29:29
    Замечательно! Спасибо
  • Valentin Diaconov· 2012-05-05 21:34:47
    Блестяще, спасибо
  • tridi· 2012-05-06 23:40:07
    Постмодернизм - неинтересен. Интересен - модернизм.
    У первого - одни амбиции, у последнего - изысканные плоды обновления.

    Модернизм и сегодня не умер - он развивает Традицию.
    Обновление и есть модернизм.

    А постмодернизм - мертворождённое дитя невежества и управленческого зуда.
    Дитя мировых войн и следствие их болезней.
    Существует постмодернизм довольно долго, но одухотворенных плодов не имеет.

    Это явление - за чертой искусства. Это - насилие, интеллектуальная ложь, меркантильность - желание подчинить себе весь мир.
    ПОСТМОДЕРНИЗМ ЕСТЬ АНТИГУМАНИЗМ.

    Возможно, это явление в будущем может оказаться перспективным для управления роботами.
    Для людей постмодернизм вреден: пагубен для здоровой психики и губителен для души.

  • tridi· 2012-05-06 23:54:11
    Постмодернизм перестает быть эстетическим направлением в искусстве, скатываясь в политиканство и спекуляции. Называть постмодернизм игрой ума - это не уважать интеллектуальные и духовные возможности человека. Игра ума без цели постижения истины и красоты - бесплодна.
  • tridi· 2012-05-07 00:07:23
    Кстати, любопытная мысль пришла в голову:

    отработанные приемы постмодернизма, возможно в будущем смогут пригодиться для выполнения ФУНКЦИЙ БЛОКИРОВАНИЯ ПРОГРАММ ОЧЕЛОВЕЧИВАНИЯ РОБОТОВ)

    P.S.
    Когда-нибудь за это ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ ОТКРЫТИЕ кто-ибудь получит Нобелевскую премию))
  • Dmitriy Volodin· 2012-05-07 01:43:28
    дочитал первую страницу.
    клопы.
  • Dmitriy Volodin· 2012-05-07 02:41:55
    дочитал

    ага, просветительская поза опенспейса напоминает разваливающуюся скульптуру дискобола.
  • zAdorno· 2012-05-07 18:36:12
    Сложилось впечатление, что автор статьи слегка плавает в теме: то постмодернизм против цинизма, то постмодернизм – веселая версия цинизма (кинизм, видишь ли, Антисфен). Плюс нестыковки, на которые указали комментаторы выше.
    Прелести постмодернизма общеизвестны. Автор мог бы и не прибегать к трюизмам. Но что по факту, какое наследие оставила или ещё оставит эпоха постмодернизма помимо всех замечательных плюсов? Некритично товарiщъ подошел к вопросу.
  • vantz· 2012-05-08 18:28:48
    to Alex Tarn

    Состояние постмодерна, как оно описано в работах того же Лиотара, не есть доктрина или идеология, это именно состояние общества, оно не формируется какими-то загадочными "властителями умов", а уж скорее наоборот формирует их. Поэтому не следует, как мне кажется, искать здесь какое-то четкое мировоззрение. Мировоззрение как раз есть у, не знаю как назвать, художников (в широком смысле слова, как artists в английском языке) и/или у искусствоведов. Поэтому можно говорить о "мировоззрении" или "идеологии" или "направлении" под названием "постмодернизм", но не об общественном движении постмодерна. Не думаю, что искусство когда-нибудь особенно сильно влияло на жизнь общества и уж точно не сейчас.
    Про модернизм не хочу сейчас говорить, поскольку и так распозаются ответы, но автор и модернизм определяет очень странно. Не могу точно сказать, но по-моему он и в этом случае модернизм в искусстве смешивает с эпохой модерна, как его его понимают в социологии, что совсем забавно, поскольку эти явления разнесены к всему прочему и по времени.
    Но что я уж точно хочу подчеркнуть, так это абсолютную, на мой взгляд, недопустимость смешения пространства произведений искусства и этического пространства. Одно дело член в плену ФСБ и песни на алтаре, а совсем другое - аморфизация этики. Провокации в искусстве подчеркивают этические проблемы, а не снимают их. Собственно, в этом одна из главных задач т.н. "провокативного искусства" - заставить человека сформулировать и критически осмыслить свою этическую позицию. О какой аморфизации этики и вседозволенности может идти речь, если именно акции PR и Войны как раз и привели к более четкому обозначению позиций, т.е. наоборот к их кристаллизации, как выражаются наиболее умные передовики. Это, правда, совершенно не является спецификой именно постмодернистского искусства, но тем не менее.
    Я предполагаю, что атака на этические границы в отечественном искусстве в последнее время связана именно с тем, что для нашего общества вопросы этического самоопределения являются сейчас ключевыми. Собственно, они являются ключевыми где-то с конца 60-х - начала 70х, насколько я могу судить. Т.е. с того момента, как пост-сталинское советское общество в смысле морали окончательно деградировало, а нового ничего так и не появилось. Официальная идеология раньше проповедовала равнение на запад, а сейчас резко повернула и навязывает большой стиль. Причем очень хаотично: тут тебе и великая победа-нас боялась Америка и православие-самодержавие-народность и космос-советская наука-индустриализация и российская империя-наследство Византии-третий Рим, но далеко не всё общество готово принять эти... м-м-м... ценности. Тем более все сразу. Св. влкмч. Сталин часто взрывает мозг даже большим поклонникам империализма. А без ориентиров жить сложно. Вот и ищем, а PR и Война помогают. Именно помогают, а не мешают. Это самое этически ориентированное искусство сейчас.
  • Алекс Савицкий· 2012-05-09 05:44:08
    Спасибо. Очень нужный текст.
  • Ю. Хвойнец· 2012-05-14 16:14:12
    Вообще статья по-моему адресована 15 летним девочкам, нет, конечно похвально, что господин Липовецкий пытается на пальцах объяснить, что же это за слово такое нынче модное, привязав его к явлением современной Российской действительности, но в целом, кому интересно, почитайте Лиотара, Джеймисона, Ильина и мн.др. у них об этом написано намного убедительнее, обстоятельнее и вкуснее.
    Вообще стратегия письма статей на Openspace это отдельная тема, по-моему адекватные люди здесь остались только в разделе искусство, в частности, уважаемая Екатерина Деготь, перед деятельностью которой, действительно снимаешь шляпу; остальные же разделы, по моему мнению, можно назвать, как теория культуры для бедных. Были прекрасные рубрики: Аронсона по кино, Александрова по литературе и еще мн.др., но, видимо, мода меняется. Нужна, что называется, мысль с наскоку.
  • Тимур Тукаев· 2012-06-25 06:51:36
    если немного декорнструировать самого Липовецкого, то можно вот что порсечь: когда он говорит о феминизме, гей-движении и т.п., что все эти вещи какой-то частью интеллигенции отторгаются, он сам явно стоит на стороне этих "вещей". в принципе-то, нет ничего страшного в том, чтобы не соглашаться с феминизмом или гей-движением - это точка зрения и на свою точку зрения есть право у каждого. а он очень тонко это право у людей отбирает. хотя жестокие перегибы в отрицании или несогласии с теми же геяим или феминистками, конечно, недопустимы. короче, Липовецкий ангажированный парнишка с очень развитыми бинарными оппозициями - похлеще определяющими его жизнь, чем жизнь, следуя его логике, якобы абсолютно бинарного пролетариата.
Все новости ›