Палп должен оборачиваться своей противоположностью, получать какой-то новый отчаянный смысл.

Оцените материал

Просмотров: 15815

Людмила Петрушевская. Не садись в машину, где двое

Игорь Гулин · 26/09/2011
Как и любой созданный человеком ад, мир рассказов Петрушевской с годами если не обустроился, то стал более приемлемым

Имена:  Людмила Петрушевская

©  Евгений Тонконогий

Людмила Петрушевская. Не садись в машину, где двое
​Людмила Петрушевская, кажется, один из самых активных и востребованных сейчас авторов своего поколения. В ее библиографии последних лет разобраться очень сложно — новые книжки представляют собой в основном либо компиляции уже публиковавшихся рассказов и повестей, либо что-то очевидно дополнительное: сборник путевых заметок, «Пограничные сказки про котят» и прочее в этом роде.

Сборник «Не садись в машину, где двое», против ожидания, полностью состоит из совершенно новых текстов. В аннотации он описывается как «копия блокнота» писательницы, что-то вроде рабочего материала, превращенного в книгу. Это на самом деле не совсем так — никакой незавершенности тут нет. Скорее формулировку можно объяснить неоднородностью текстов. Книга в отличие от большинства последних сборников Петрушевской (рассказы о любви, рассказы о детях, страшные рассказы и пр.) не имеет ясной концептуальной рамки. Более того, три составляющие ее части производят очень разное впечатление.

Первый раздел — рассказы. И это классическая Петрушевская: двенадцать историй о судьбах разной степени поломанности. Писательница верна себе и в подборе сюжетов, и в манере повествования. Но есть, конечно, и некоторая разница. В лучших ее старых текстах была очарованность отвратительным состоянием жизни, присутствовала такая двусмысленная интонация, что-то вроде: «просто прелесть, как гадко». В этом смысле Петрушевская близка Юрию Мамлееву — их имена неслучайно часто ставят рядом. Только у Мамлеева этот ужасный восторг всегда был проводником в нездешнее, а у Петрушевской ровно наоборот. Речь идет об абсолютной здешности, о пространстве совершенного, восхитительного убожества, из которого нет никакого выхода вовне, пусть даже вне — еще больший ужас. В этом смысле ее мистические истории ничем не отличаются от бытовых. И там и там парадокс (а Петрушевская писатель, безусловно, парадоксальный) — это следствие не стороннего вмешательства, а чрезвычайной тесноты существования, сдвинутости, искаженности в этой тесноте всех человеческих связей.

Читать текст полностью

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:12

  • Maxim Osipov· 2011-09-26 23:39:26
    Петрушевская — громадный художник, Игорь, и пока Вы не поймете, что то что она пишет — это о Вас, именно о Вас, не стоит и писать о ней. Простите.
  • Ilya Ovchinnikov· 2011-09-27 04:08:45
    Формулировки вроде "Такой Ионеско-Беккет-Стоппард с уклоном в кухонную ссору" хороши для разговора или для блога, но не для рецензии.
  • pockemon· 2011-09-27 08:35:43
    Все правильно написано.
    художники небывают маленькими или громадными, это вас при советском строе обманули, художники или бывают, или нет.
    Тогда тоже были громадные художники, пишущие о нас - советском народе - Бабаевский, например.
  • lida-yusupova· 2011-09-27 12:57:53
    Игорь Гулин посмотрел на Людмилу Петрушевскую сверху вниз. В этом весь смысл рецензии?
  • gulinoty· 2011-09-27 13:41:53
    Максим, ну не сходятся у нас с Вами взгляды на искусство, к сожалению. "Про меня" ("про нас") для меня не критерий литературного достоинства. (Но тем не менее - и, кажется, я вполне проговариваю это в тексте - я с уважением, хоть и без любви отношусь к ранней Петрушевской и не имею ввиду говорить, что она ничего не стоит, как Вы прочитали).
  • Maxim Osipov· 2011-09-27 14:40:51
    Вот вполне себе поздняя Петрушевская. Неужели Вам не нравится? Неужели эти недоотношения, описанные недоязыком, — неправда? А какой еще может быть критерий, кроме правды?


    вот уже она и умерла
    эта Катя
    нарушительница
    всего что могла
    объект семейных
    проклятий

    мать двух детей
    что оставила их
    уйдя к молодому
    оказался он так себе
    жених
    ушла к другому

    то есть Катя жила
    по-мужски
    а что здесь такого
    дети выросли
    не простив
    тоже знакомо

    а оставшись одна
    она
    им подарочки все дарила
    переманивала
    плакала
    свято их любила

    при отце они возросли
    при его взглядах
    хоронили мать
    по куску земли
    бросили в яму

    Екатерина
    написано на дощечке
    вот и все что осталось
    малая малость
    некому теперь
    не давать прощения
    плакали поняли
    мама
    вот и правда тебя не стало
  • ninasadur· 2011-09-27 14:48:37
    Игорь, очень нравится, как Вы пишете. В нынешнем литкритическом пространстве стали появляться не только вменяемые голоса, но и литературно одарённые, (уже нескольких знаю) Слежу за всеми Вашими публикациями. Очень интересно!
    А стихи эти, что ж - всё тот же приём Жени. Он и сам говорил: "Носите мои обноски".
  • Maxim Osipov· 2011-09-27 15:47:15
    Жени? Какого Жени? Баратынского?
  • Глеб Морев· 2011-09-27 16:42:03
    Харитонова, Максим, Харитонова.
  • Maxim Osipov· 2011-09-27 17:34:37
    Благодарю Вас.
  • Stanislav Lvovsky· 2011-09-27 18:27:48
    Стихотворение это, по правде сказать, довольно давнее, это же из "Карамзина". Т.е.ему лет 15, не меньше. А то и больше.
  • pockemon· 2011-09-27 19:16:03
    На одном старом кладбище видел табличку на могиле пятидесятых годов "Любовь Сукина", и это не прикол, а правда.
Все новости ›