Не могу представить более приятного для жизни времени и места, чем Америка 50-х годов.

Оцените материал

Просмотров: 10290

Билл Брайсон. 100 % Америка, или Как я стал мужчиной

Варвара Бабицкая · 27/01/2010
Простое описание пищевых привычек американской семьи пятидесятых на современный взгляд выглядит поэзией чистого абсурда

Имена:  Билл Брайсон · Леонид Парфенов

©  Тимофей Яржомбек

Билл Брайсон. 100 % Америка, или Как я стал мужчиной
Всякие воспоминания о счастливом детстве отдают утопией. Но если верить Биллу Брайсону, он умудрился родиться в самое утопическое время и в самом утопическом месте в мировой истории. «Не могу представить более приятного для жизни времени и места, чем Америка 50-х годов»; «В Де-Мойне большинство вещей были лучшими в своем роде».

В своей автобиографической книге Брайсон — известный популяризатор науки, автор, помимо всего прочего, знаменитой «Краткой истории почти всего на свете» — описывает свое детство с подобной же занимательной объективностью. Скажем, каждую главу он предваряет выдержкой из провинциальных газет пятидесятых, хотя в реальность этих абсурдистских цитат трудно поверить. Но читатель, как бы он ни был осведомлен об эпохе, ассоциирующейся с «синдромом американских домохозяек» (женским алкоголизмом, попросту говоря) и прозой Ричарда Йейтса, закрывает книжку в полном убеждении, что жизнь маленького городка в штате Айова в разгар холодной войны была золотым веком и детством человечества. Это объясняется не одним только талантом автора — подобный эффект мы наблюдаем повсеместно. Закатом эпохи, описанной Брайсоном, заворожена была в прошлом году прогрессивная американская общественность, увлеченная сериалом Mad Men (в русском переводе «Безумцы»), о рекламщиках начала шестидесятых. Если взять пример, более близкий российскому читателю, любопытен огромный успех первого тома созданной Леонидом Парфеновым «энциклопедии советской жизни» — «Намедни. Наша эра. 1961—1970» — и сравнительно небольшой резонанс следующих двух томов: поколения, чье детство и юность пришлись на семидесятые — восьмидесятые — девяностые, еще не достигли возраста ностальгии, а указанные декады еще не обрели музейного статуса.

Общество, описанное Брайсоном, сочетает безграничный оптимизм, простодушие, веру в прогресс, беби-бум и радость потребления с коллективной паранойей по поводу коммунизма, негров, полиомиелита, НЛО и тинейджеров. И все это автор разглядывает по закону ностальгии даже не сквозь призму, а через лупу быта и материальной культуры. При этом добросовестное и энциклопедически доскональное описание, скажем, пищевых привычек американской семьи пятидесятых на современный взгляд выглядит поэзией чистого абсурда. Она не ест «супов, не благословленных у Кэмпбелла»; ничего, что считает пищей рабов и крестьян; никакой заграничной еды начиная с макарон; «ничего, что не было покрыто сахаром, одобрено знаменитым спортсменом или телезвездой или доставалось в виде бесплатного приза» — перечисление табуированных или вовсе неизвестных в семье Билла Брайсона продуктов заставляет невольно задаваться вопросом, что же они вообще ели. Ответ не замедлит себя ждать: во-первых, конечно, красители и консерванты в таких количествах, когда они уже, судя по всему, начинают быть питательными, во-вторых — «колбасный рулет, перевернутый с арахисовым леденцом и сыром, или что-то вроде того. <…> Движущей идеей, кажется, служило то, что ни одно блюдо не может быть перенасыщено специями или быть слишком необычным и что вся еда автоматически становится лучше, если ее перевернуть».

Читать текст полностью

КомментарииВсего:1

  • www_stikh_com· 2010-01-28 14:22:50
    совершенно бесполезная информация
Все новости ›