Нанокресло на аукционе Sotheby's

Согласятся ли любители дорогого дизайна «пересидеть» финансовый кризис на стульях и шезлонгах знаменитых авторов, станет ясно 18 октября

Спустя день после доклада Бориса Гройса — о дизайне как религии наших дней, заявленного на одном из «круглых столов» грядущей лондонской ярмарки Frieze, Sotheby's проводит аукцион «Модернистский и современный дизайн». Специалистов Sotheby's не смутили результаты сентябрьских торгов Christie's, посвященных современному дизайну: общая выручка в $1,16 млн чуть-чуть не дотянула до нижней границы ожидаемой суммы — $1,2 млн. Возможно желая показать класс вечному сопернику, они собрали коллекцию, в основном представляющую самые заметные произведения последнего времени. И если прежде на торгах этого аукционного дома современный дизайн растворялся среди ламп Тиффани, ваз Лалика или мебели Мажореля, то теперь он выступает более цельной и мощной командой.


На верхней строчке каталога традиционно Марк Ньюсон. Его алюминиевая кушетка (второй из двух авторских экземпляров, серийно изготовлено еще шесть), похожая на межпланетный корабль и отсылающая к фантастическим машинам классика футуродизайна Норманна Бел Геддеса, поможет будущему обладателю не только сохранить некоторую сумму (эстимейт £400—600 тыс.), но и вообразить себя кабаковским «Человеком, который улетел в космос из своей комнаты». И если с деньгами все-таки возможны осложнения, то пластическая энергия этого объекта, подкрепленная высоким технологическим уровнем исполнения, вряд ли девальвируется. Ньюсон с удовлетворением говорил, что здесь ему удалось добиться того, к чему он стремился еще в знаменитой Lockheed Lounge, но не смог реализовать из-за отсутствия технических возможностей.


Высокие технологии — конек многих шедевров современного дизайна. Громадную (191,5 x 450 x 235 cм) скамью из фибергласса (композитного стекловолокна) записной участницы дизайнерских аукционов Захи Хадид не сделаешь без специального оборудования (эстимейт £60—80 тыс.). А плетеный шезлонг Матиаса Бенгдссона выполнен из углеродного волокна, которое в огне не горит, в воде не тонет, больших денег стоит и идет на самые современные самолеты и ракеты (эстимейт £25—35 тыс.).


Но всех переплюнул Том Диксон, дизайнер-самоучка, начинавший в 80-е, а сегодня арт-директор английского Habitat и финского Artek, — его кресло CU29 потребовало использования пресловутых нанотехнологий. У этого кресла веселая история. В 2006 году для инсталляции на Трафальгарской площади в рамках Лондонского фестиваля дизайна из блоков полистирола было изготовлено 500 экземпляров. Публике пообещали раздать их бесплатно, и в течение семи минут всё смели подчистую. Некоторое время спустя восемь экземпляров подвергли гальванопластике — наночастицы меди осели на погруженные в специальный раствор оригиналы из полистирола. На аукцион представлен первый экземпляр этой маленькой серии (эстимейт £25—35 тыс.).


Безусловно, удобным для сидения, лежания и размышлений сделали свой диван братья Кампана (эстимейт £80—120 тыс.). Остроумное использование подручного материала всегда отличает их работы и соответствует философии самого современного экологичного и энергосберегающего дизайна. На своей фабрике в Сан-Паулу они собрали всего двенадцать экземпляров (3 прототипа, 2 авторских и 7 серийных), используя каркас из нержавеющей стали и скрученные в тугие спирали куски цветного фетра, традиционных ковриков, обрезков ткани. Получилась фантастическая мозаика, хотя братья уверяют, что вдохновлялись всего лишь воспоминаниями о японских суши.


Широ Курамата вряд ли думал о столь прозаических вещах, когда работал над «Мисс Бланш». Чуть смягченная геометрия и розочки, застывшие в толще термопласта (акриловой смолы), делают этот маленький диванчик (ширина - 90 см) изящным. Серийность (56 экземпляров, здесь 49-й) не сказывается на эстимейте: шедевр есть шедевр (эстимейт £100—120 тыс.).


Рон Арад больших серий не любит. Его гнутый металл — почти ручная работа. Длинное (два метра), из матовой и полированной бронзы кресло-качалка Looploom не исключение (2 из 6, эстимейт £100—150 тыс.). Правда, это не мешает Араду вовсю использовать так удачно найденную форму для более дешевой массовой продукции. Но дешевые объекты нас сегодня не интересуют. У аукциона другая задача — определить и зафиксировать цены на выдающиеся произведения; другими словами, задать тон. А любители дизайна в Лондоне не пропадут, даже не имея особенных денег.