В современном мире то, что делается для богатых, не играет культурной роли.
Просмотров: 27926
Борис Гройс: «Искусство живет со стигмой отсутствия демократической легитимации»
Философ и теоретик рассказал ЕКАТЕРИНЕ ДЁГОТЬ, почему художник напоминает ему циркового артиста, какое искусство будет иметь успех завтра и где есть пространство для протеста
Читать!
Но круг коллекционеров современного искусства довольно узок, поэтому складывается впечатление, что современное искусство превращается в нечто вроде современного антиквариата. Речь идет о дорогих вещах, которые функционируют абсолютно так же, как ценные персидские ковры или какие-то чашки эпохи династии Тан. Речь идет об очень узкой группе богатых людей, которые все это потребляют, — это очень небольшой сектор общества. А мы знаем, что в современной культуре то, что делается для богатых, не играет культурной роли. Потому что образ жизни и культура богатых людей — это экзотический феномен. Там нет настоящих денег и настоящего успеха. Настоящие деньги появляются, когда ты продаешь много и дешево — для масс. В принципе это модель «Макдоналдса» или фильма «Аватар».
— То есть модель тиражного искусства? Значит, модель уникального искусства умирает?
— Она не умирает, она маргинализируется. Проблема в том, что культурное значение имеет только то, что овладевает массами, и это должно быть не просто тиражным, но еще и продаваться очень дешево. За счет этого создаются большие состояния, и их делают звезды, которые всем известны. Существует еще очень узкая сфера, обслуживающая богатых, — Луи Виттон, например, и определенный сектор современного искусства, такие люди, как Дэмиен Херст или Джефф Кунс. Они обслуживают свою клиентуру и в общем работают как дизайнерский бутик. Они, конечно, не сами делают свои вещи, все это изготавливается на принадлежащих им фабриках каким-то тиражом. И, как и в случае дорогой машины, ты можешь оказать влияние на процесс производства, заказать определенный размер и т.п. Производственный процесс при этом задействует тысячи людей, но это в принципе — люкс для очень узкого круга людей. Все это не релевантно для культурного процесса.
— Но к этому будет так же, как и сейчас, приковано внимание медиа?
— Все в меньшей и меньшей степени. В медиа время от времени обсуждаются и дорогие бутики, и жизнь шейхов, но все это носит немного экзотический характер. А на самом деле внимание медиа сосредоточено на людях, которые имеют большой массовый успех.
— Но в искусстве таких людей нет и быть не могло, потому что искусство производило уникальные, нетиражируемые объекты. Теперь эта ситуация будет меняться?
— Ну, искусство давно перестало производить уникальный предмет. Сам тип функционирования искусства, который я сейчас описываю, рассчитан на производство не обязательно уникального, но очень дорогого предмета. И таких людей, как Пикассо или Энди Уорхол, которые могли маневрировать между массовым и элитарным вкусом, к сожалению, практически нет. А сфера больших выставок — типа «Документы», биеннале и музеев современного искусства — вся базируется на сотрудничестве государства с туристическими организациями, базой всего этого является туризм. И, конечно, туризм будет продолжаться, но проблема в том, что сейчас очень активно развиваются разные дигитальные средства и очень многое происходит через интернет.
— То есть вообще возить работы на выставку скоро будет как-то странно? Вот мы сейчас как раз делаем Уральскую биеннале, где принципиально почти не будем привозить оригиналов (разговор проходил весной этого года. — OS).
— Да, возить имеет смысл только что-то очень дорогое, потому что перевозки, страховки — все это очень сложно и дорого. Фильмы, видео, музыка — все это сейчас потребляется через интернет. И художники делают очень много проектов, рассчитанных не на производство продукта, который можно было бы продать, а на документацию, которая может быть помещена в интернет. В этом смысле такой тип современной практики совместим с современной дигитальной культурой.
— А на какой экономической основе это существует?
— Пока весь этот мир все-таки существует на туристической или полутуристической основе.
— То есть художнику заказывают проект в связи с неким местом, и он получает на это финансирование?
— Вряд ли заказывают, скорее происходит иначе. У художника есть определенная степень известности, есть имидж. С другой стороны, какие-то города или села хотят что-то организовать — частично для привлечения туристов, частично для собственного населения — и сопроводить все это какими-то конференциями, ко дню города или вроде того…
— Обычно все это называется словом «биеннале современного искусства»?
— Биеннале — это все-таки фиксированная структура, но есть еще разные городские юбилеи и т.п. Все это довольно распространено на коммунальном и федеральном уровне. И вот они приглашают художников, то есть людей с определенным имиджем, кому-то по меньшей мере известных. Им не заказывают чего-то конкретного и практически ничего конкретного от них не ждут. Собственно говоря, человек с именем приглашается сделать какой-то «номер».
— При том что точно такой же «номер» мог исполнить анонимный дизайнер?
— А ведь платят только за имя. Ничего, кроме имени, не интересует. В отношении того, что сделает художник, существует очень большая толерантность. То, что он сделает, релевантно только для него лично и для его CV. Вот сейчас приходишь к художнику, и он тебе показывает свой веб-сайт и распечатывает свое CV: это CV и является его главным продуктом. И на базе этого сайта и CV его и приглашают, чтобы он сделал что-то вроде того, что он делал в других местах.
— Ты описываешь рутинную ситуацию, которая, насколько я понимаю, многим художникам неинтересна. Есть ли для них какое-то пространство нового диссидентского искусства по отношению к этой рутине?
— Но дело в том, что эта рутина ведь тоже дифференцирована внутри себя. Внутри этой рутины есть какие-то места, страны, города, которые, может, и не более интересны, но зато, например, более политизированы, они более левые, более диссидентские. Для того чтобы сделать диссидентскую работу, нужно просто поехать в диссидентское место. Все начинается с уже существующей топографии, с уже существующей структуры, и в этой структуре, конечно, есть место и для протеста, хотя не так уж много людей и организаций это поддерживает. Многие думают, что быть левым художником — это модный тренд и что это везде приветствуется, но это абсолютно не так. Если посмотреть, какое огромное количество мероприятий везде организовывается, то мероприятия с левым, протестным или критическим оттенком составляют очень небольшой процент. Там есть свои художники, которых они приглашают. А в других местах, где хотят сделать что-то красивое и блестящее, есть свои художники. Но когда я сам думаю, пригласить ли мне какого-то художника, я прежде всего смотрю на размер помещения и думаю, сможет ли этот художник его заполнить.
— То есть художник превращается в дизайнера неких социальных пространств и событий?
— И этого я бы не сказал. Я бы все-таки сравнил современного художника с цирковым артистом, который путешествует и показывает номер. И если он прыгает через горящий обруч или скачет на пантере, это обстоятельство никак не связано ни содержательно, ни тематически, ни идеологически с городом, в котором он скачет, с событием, по поводу которого он скачет. Событие может быть каким угодно — от Успения Божьей Матери до Дня детей. Это будет тот же обруч и та же пантера. Непонятно, что является поводом для чего, и нет никакого единства смысла. Художнику дают возможность показать себя, а у него может быть какой-то другой повод. Но он даже не идет так далеко, чтобы заниматься дизайном чего бы то ни было, он просто приезжает и показывает свой номер, который не находится ни в какой связи вообще ни с чем.
— Но ты говоришь, что есть какие-то диссидентские места. Это значит, что где-то сидит просто какой-то особый директор цирка?
— Правильно, он показывает критический номер — например, в виде протеста против эксплуатации пантеры.
— И эти особые цирки тоже существуют на какие-то городские деньги? Все сейчас уповают на критические институции, но какова их судьба?
— Да они в общем-то остаются бродячими цирками. Закроется один институт, откроется в другом месте какой-то другой. Ты знаешь, они собирают с миру по нитке, и финансирование, как правило, состоит из двадцати — тридцати источников. Ты получаешь деньги от муниципалитета, от государства, от крупных корпораций, от каких-то организаций, того, сего. Я вот был недавно в Лос-Анджелесе, там была программа классической музыки, она была спонсирована отделом онкологии какого-то гинекологического института. Но Моцарт остается Моцартом, а онкология онкологией. Они связаны между собой менее тесно, чем кажется, если послушать спонсоров. Существует зона несоприкосновения этого всего. Мне кажется, что в России думают, что одно должно быть как-то связано с другим. Здесь (на Западе. — OS) дают деньги, чтобы что-то произошло, и что-то происходит, но эти связи не носят содержательного характера.
— То есть ты полагаешь, что музеи в ближайшее время будут захвачены частными коллекционерами, но критические институции все-таки сохранятся?
— Эта система не исчезнет, но, возможно, как-то изменится. Понимаешь, проблема в том, что на Западе есть два типа дел: плохое дело (зарабатывать деньги) и хорошее дело (помогать другим, у которых чего-то нет). Так вот, давать деньги на искусство — это все менее и менее рассматривается как хорошее дело. Если ты даешь деньги на лечение детей от СПИДа в Южной Африке — это, всем понятно, хорошее дело, абсолютно никто против этого не протестует. Но если ты даешь деньги на произведение искусства, возникает некоторое амбивалентное впечатление, потому что художник благодаря этому зарабатывает, повышает уровень своих цен, вообще как-то устраивается. Поэтому у меня такое впечатление, что все эти занятия, возможно, и будут еще иметь место, но их статус в общественном мнении постоянно падает, и сейчас уже упал ниже самой низкой отметки.
— Статус мецената художественных событий?
— Да, потому что нет впечатления, что при этом делается что-то хорошее, что это для людей. Есть впечатление, что эти деньги даются на промоушен каких-то художников, и люди не то чтобы особенно этому сочувствуют. Если ты посмотришь, как организуется, допустим, помощь детям в Африке, то там участвуют, конечно, люди из настоящей культуры — рок-певцы, известные артисты, то есть те, кто может привлечь симпатии людей. А художники-интеллектуалы людей только отталкивают, это я могу сказать точно. Я был на заседании одного крупного немецкого концерна, где обсуждали вопрос, как составить комиссию, которая поддерживала бы создание нового благотворительного фонда. И они сказали: телевизионные персоналити, рок-певцы — о-кей, но ни в коем случае не интеллектуалы и не художники, потому что они отпугивают народ. Это означает, что искусство не воспринимается публикой как хорошее дело. Более того, оно воспринимается как нечто, что может скомпрометировать хорошее дело.
— Может, это потому, что рынок так вырос в последнее время, что искусство воспринимается просто как источник богатства для тех, кто этим занимается?
— Я думаю, что дело здесь в другом. Я думаю, что искусство живет со стигмой отсутствия демократической легитимации.
— Да, это одно из немногих недемократических пространств.
Читать!
Страницы:
- 1
- 2
- Следующая »
Ссылки
- Борис Гройс. Репетиция революции: еще раз о русском авангарде, 11.11.2010
- Борис Гройс. Эстетическая демократия, 17.11.2009
- Борис Гройс о премии Кандинского, 12.12.2008
- Гройс: «Современные радикальные религии — это религии после смерти Бога», 02.12.2008
- Борис Гройс. Религия в эпоху дигитальной репродукции, 02.12.2008
- Борис Гройс: современное искусство и консервация трупов — два параллельных феномена, 26.09.2008
КомментарииВсего:35
Комментарии
- 29.06Московская биеннале молодого искусства откроется 11 июля
- 28.06«Райские врата» Гиберти вновь откроются взору публики
- 27.06Гостем «Архстояния» будет Дзюнья Исигами
- 26.06Берлинской биеннале управляет ассамблея
- 25.06Объявлен шорт-лист Future Generation Art Prize
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3443430
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2338331
- 3. Норильск. Май 1268309
- 4. Самый влиятельный интеллектуал России 897623
- 5. Закоротило 822033
- 6. Не может прожить без ирисок 781757
- 7. Топ-5: фильмы для взрослых 758207
- 8. Коблы и малолетки 740687
- 9. Затворник. Но пятипалый 470795
- 10. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 402824
- 11. «Рок-клуб твой неправильно живет» 370287
- 12. Винтаж на Болотной 343167
что ж вы таили с весны такой прекрасный рассказ)
Рецепт: сначала надо присвоить себе понятие «искусство», потом размыть границы понятий и терминов, не забывая тщательно перемешивать, приправить политикой – и корм для дрессированных цирковых зверушек готов.
А во что превратились бьеннале? Коллекции холодных, вымученных головоломок и физиологических шоковых провокаций. Ну, здесь вопросы и к нашим комиссарам (Слава Им!), и к кураторам, т.е. к нашим ментам, Ой, нет – к нашей мафии (оговорочка по Фрейду).
Люди не идиоты и понимают, что т.н. «современное ис.-во» это просто вынос мозга, интеллектуальные мыльные пузыри, лоховство, биржа деривативов, это плохо.
Это плохо потому что «современное ис.-во» уже не современно.
А Гройс, своей наивной марксисткой простотой и честностью, вызывает, все-таки, уважение.
В общем - инженеры отомстили художникам.
Ну, и, конечно - спасибо Аристарху - за то , что я после него.
Вот и комментарии соответствующие, они уже давно все "прекрасно понимают". Вот после таких бесед, только такие выводы и делаются. Лоховством мы оказывается занимаемся, замечательно! Спасибо Боре и Кате за "безцельно прожитые годы"!Вместо того, чтобы обозначит сферу современного искусства, как интеллектуальную и требующей усилия восприятия и соответствующей подготовки, читателя отсылают в цирк, а там что "умного и тонкого" могут предьявить?
Дю Солей прекрасно справляется со своей работой - там хватает и умного и тонкого. И халтуры там не бывает(двойное сальто-мортале не имитируешь). Так что оставьте цирк в покое.
Сегодняшяя Россия - это страна с имитационной экономикой и культурой. В этом конфликт русских художников, которые свою бессмертную жизнь кладут за настоящее "сальто-мортале" в потёмкинских деревнях. Деревни построены из картона , пейзане наряжены в европейцев - и у всех в руках китайские айпеды.
А в Европейском искусстве господин Гройс - как не понимал ни бельмеса - так и не понимает.
Мне кажется, что Гройс никого не хотел обидеть, и уж тем более надавать пощечин. Он абсолютно точно, гиперреалистично нарисовал пейзаж после битвы. И в цирк отсылает с большим сожалением, не для того чтобы грязно надругаться, а для того чтобы обозначить глубину своего разочарования.
Он говорит что получилось, но не говорит почему.
Можно, конечно, закрыть глаза и продолжать дальше «актуально» медитировать, думая, что еще чуть-чуть и всё получится. Но если бы получалось, то мы сейчас находились бы в другом мире, время для этого было. В чем тут вина «Бори и Кати»? Колодец исчерпан. Да и цирк, наверное, уже уехал.
Мне собственно, что Дю Солей, что на Цветном бульваре, все до лампочки, я туда не хожу и их не тревожил. И цирковое "умное" и "тонкое" всего лишь именно цирковое, вот пусть себе и кувыркаются, мне до этого нет никакого дела. Это г.Гройс меня туда отсылает, об этом и речь. И здесь основной вопрос, зачем он это делает? А ларчик просто открывается, вопрос о состоятельности и ценности того, чем собственно наполнено занятие искусством. По Гройсу и по Деготь это сродни цирку и изготовлению ковриков. Он даже в какой-бы то ни было форме профессионального знания отказывает художнику, все это для него промыслы и сфера спекуляций.
Потом я не собираюсь обслуживать культурно-развлекательный комплекс им.Г.Потемкина, да меня туда и не возьмут, там другая специализация...
Вы давеча говорили про мыльные пузыри, а потом вот про пейзаж после битвы, как это понимать? О какой битве речь? И кто пейзаж рисует? Потом, что значит "обозначить глубину своего разочарования"? Чем же оно, искусство, так сильно разочаровало г.Гройса, философа на минутку? Он что, питал какие-то иллюзии относительно неких призрачных перспектив этой специфической формы деятельности? Очень странно от интеллектала такое ожидать. И что должно было по-вашему "получится"? Другой мир, это вы про кино или про утопию? Катя и Боря, по идее, по роду их деятельности, могли бы много чего сделать по продвижению русского искусства на западной сцене, а они продвигали себя. А также ничего не было сделано по формированию просвещенной и заинтересованной аудитории здесь, в России. Поэтому и появляются такие тпределения как мыльные пузыри, вынос мозга и лоховство. И еще, колодцы бывают разные, есть весьма глубокие, а в цирк в основном родители детей водят на развлечения...
Конечно, речь идет об утопии, как «…о сегодняшнем критическом, политически ангажированном искусстве, способном мобилизовать массы для революции и помочь изменить мир.»(Б. Гройс). На то она и утопия, что бы утопиться. Если Вы поняли мою корявую метафору о колодце, то без труда ответите и на остальные заданные Вами вопросы. Эти марксисты как всегда все напутали. Думают о политике, а говорят об искусстве. Редукция, однако.
Вот когда думают о политике (понятно с каких позиций) от искусства остается дизайн-бюро или тот же цирк с соответствующей тематикой представлений. Искусство - это особая герметичная система и отношения с внешней реальностью строятся по определенным правилам вырабатываемым внутри этой системы. И когда обсуждается какая-либо проблема или ситуация, в которой система в той или иной степени затронута или сопричастна, возникает вопрос о позиции реципиентов. Вы кто, и на чьей стороне, и какие "земельные" работы производите? Это позиционирование является ключевым, что собственно и наличествует в данной беседе и об этом я говорю. Поэтому речь идет не о том, как я отношусь к сложившейся ситуации, а об игнорировании задач собственно искусства в контексте этого обсуждения.
Я на стороне художников, всегда и по любому случаю. Т.к. оные и должны формировать художественные процессы, а не клика теоретиков, политтехнологов, комиссаров, кураторов, арт-критиков, etс, которые так и норовят заделаться художниками художников, присвоив себе право определять что такое «современное» искусство и «авангард». Художник сегодня – инструмент в руках концепствующих, актуальных кураторов. Именно институт кураторства образовал status quo, сегодняшний коллапс. Об этом коллапсе, как я понимаю, и говорит Гройс, оставаясь при этом теоретиком и куратором. Но он не говорит о причинно-следственных связях. Мне кажется, что всё началось с альянса политики и концептуализма. Возникнув в 60-х, как одно из течений живого художественного процесса и являясь мощным детонатором, концептуализм со временем превратился в тоталитарную идеологию, стал знаменем профанирующих полит.бойцов за счастье человечества. Постконцептуализм, во всех своих проявлениях, сублимировался в пропаганду и агитацию или выродился в банальное эпигонство. Поэтому это «обычным» (к вопросу об идиотах) людям неинтересно и не понятно зачем. Идеи (утопии) концептуализма не сработали, и вместо ис.-ва для всех, мы получили ис.-во ни для кого. Об этом Гройс тоже косвенно свидетельствует, говоря о выпадении из современности всех участников процесса.
Пару слов о себе. Политически я не грамотный, но сочувствующий. Работаю, скорее всего, штейгером. А Вы, каких кровей, стесняюсь спросить?
Что-то у вас какое-то вселенское зло слилось в едином порыве с концептуализмом. Это почти уже советская мифология. Художники, которые делали политическое искусство ни к какой тоталитарной идеологии не премыкали, это ваши фантазии. И о какой прпаганде и агитации речь? Каждый возделывает свой огород, какие в этой ситуации могут быть агитаторы, за что агитировать? А то, что "обычным людям", как вы выражаетесь это не понятно и неинтересно, так искусство, если это современное искусство, вещь весьма сложная и необычная. "Я не рубль, чтобы всем нравиться", - еще Афанасий Фет говаривал. Это интересно тому, кто хочет понять, разобраться, тому, кто язык искусства знает и считывает то, что там заложено автором. А идеи, которые изложены концептуальным искусством, суть проблемы внутрихудожественные и касаются языка, автора и контекста самого произведения и способов, аспектов его восприятия. При чем здесь утопии? Утопии, по определению касаются социальных и общественных моделей, они воплощают собой различные представления мыслителей и политиков на принципы государственного и общественного устойства. А концептуальное искусство, можно сказать со дня своего возникновения занималось деконструкцией мифогенного восприятия и его всевозможных штампов, стереотипов и моделей. "Один и три стула" Джозефа Кошута, - это про что по-вашему, про какую-то утопию? Или о моделях восприятия предмета? Они, эти идеи как раз сработали, потому что искусство сейчас не может развиваться не освоив весь этот арсенал.
Что до меня, то вынужден вас огорчить, я как раз постконцептуальным искусством и занимаюсь...
По мне что Шилов, что Кошут, что Никита Михалков – один хрен. Люди одного поколения. Сколько у кого стульев, один или двенадцать не имеет значения - каждый уже имеет свой стул в истории. Надо идти дальше, за горизонты. А не ковыряться на чужой грядке задницой кверху.
Идите...
Спасибо. И Вам - больших, творческих успехов.
Вы победили. Но те , кто прицепился к паровозу концептуализма - никогда этого не поймёт. В конце 80х они прыгали в поезд московского сезанизма, в начале 90х - они занимались соцартом, 90е - все крутые перфомансисты, в 2000х - развлекали олигархов. Этот народец многим очень известен. Теперь они просто перешли к артпирамидам - "актуальное" - и хоть тресни- и тренд и пиар в одном флаконе. А если им говорят - что это уже кто-то ел - вон из банды (т.е. из тусовки).
Всё это - арткоррупция. В общем - как везде.
Но особенно мне понравились "художники художников" - менагеры рыдают.
Вот теперь их и Гройс кинул - уже вижу их унылые рожи.
Но ничего - выкрутятся.
У вас какая-то каша в голове, милейший. Какой "сезанизм", "соц-арт в начале 90-х", кто это развлекал олигпрхов? Вы о чем? Задорный господин вообще не в теме, почитайте про стулья, агитацию и пропаганду, неужели не понятно? А кто говорит "про ел и вон из банды", что вы выдумываете? Потом меня, собственно никакой Гройс никогда не "кидал", это вам наверно приснилось. Вы наверно чего-то перечитали с избытком, на свежий воздух пора...
Вы правы. Выкрутился!
для sinenkij.
Да все уже давно в теме. Что Вы голову морочите. Сам Кошут уже публично смеётся над своим "Art After Philosophy". Вы же, наверное, были на встречи с ним в Москве?
Оно и видно в какой теме, если вы судачите о агитации и пропаганде. Идите лучше "за горизонты"!
Счастливо оставаться на любимом огороде. Не забудьте полить баклажаны.
У Гройса не оч. ясно другое(при всём его похвальном острословии), ЧТО ж за ЗНАНИЕ=искусство, вместо(?) историй теорий искусства(почти как у Базена не Эрве), ещё можно преподавать где-то там .. и тут..
Пусть уж лучше по старинке : иск-во - (пока оно правильно не "отмерло", не "ушло в основание"),- превращённая(возвратная, даже) форма "воображения-в-себе", этих самых, мало сознательных масс.(что б не брякнуть : общественного сознания). Только то, старенькое, за чувства отвечало(и ответит..?), а наше, новенькое, всё больше за аффекты(эмоции рапсодические). ВИСЦЕРАЛЬНЫЕ переживания - на повестке дня нашего. И тут, без художников -ну ни как.Хоть отвлекут маленько.
У Гройса не оч. ясно другое(при всём его похвальном острословии), ЧТО ж за ЗНАНИЕ=искусство, вместо(?) историй теорий искусства(почти как у Базена не Эрве), ещё можно преподавать где-то там .. и тут..
Пусть уж лучше по старинке : иск-во - (пока оно правильно не "отмерло", не "ушло в основание"),- превращённая(возвратная, даже) форма "воображения-в-себе", этих самых, мало сознательных масс.(что б не брякнуть : общественного сознания). Только то, старенькое, за чувства отвечало(и ответит..?), а наше, новенькое, всё больше за аффекты(эмоции рапсодические). ВИСЦЕРАЛЬНЫЕ переживания - на повестке дня нашего. И тут, без художников -ну ни как.Хоть отвлекут маленько.
И причина его многовековой жизнеспособности в том, что он не ставит перед собой задач познания жизни, предоставляя делать это гораздо более совершенным разновидностям искусства, но ограничивает себя показом ловкости, силы, владения собой, волевой целеустремленности и смелости".